Сибирские огни, 2015, № 6

72 СЕРГЕЙ АЛЕКСЕЕВ ПОНТИФИК ИЗ ГУЛАГА Станкевич слишком хорошо знал жизнерадостного недоученного студента, чтобы поверить в такую версию гибели. Шуберт мечтал не о музыке — о геологических экспедициях в Якутию, где он предполагал несметное количество ископаемого золота, начитавшись какой-то литера- туры по теории происхождения драгметаллов. Он искренне хотел своими открытиями осчастливить молодую советскую республику. Вторым сигналом стала смерть еще одного ооновца — татарина Аба- шева, который, будучи в крымской командировке, угнал где-то мотобот и попытался уйти в Турцию. Будто бы следствие установило, что он рас- каивался за службу в каком-то отряде, сослуживцы заметили, начал тайно молиться своему богу и якобы хотел в Турции поступить учиться в му- сульманское духовное училище. Но не доплыл и был убит в перестрелке с морской погранслужбой. Станкевич тогда еще сомневался, однако в слу- чайность уже не верил. И когда Эдгар сообщил, что китайский товарищ Ли Суй, отправленный в Туркестан, погиб от ножа в драке со своими же солдатами, стало понятно, что ООН истребляют, дабы не оставлять свидетелей. У Станислава была индульгенция — обязанность секретного хра- нителя банковской закладки, но в тот момент и она показалась защи- той хлипкой, если ОГПУ чистит свои ряды не само, а кто-то другой, со стороны. Кто-то вырывает еще не прошитые, не переплетенные листы книги, дабы скрыть подлинную историю. Например, Троцкий либо даже Петерс, поскольку Эдгар живет и служит совершенно безбоязненно и бесстрастно, как и прежде, и однажды сообщил, что третья малая доля от реквизированных ценностей передана его покровителю. После гибели китайца Станкевич явился со своими соображениями к товарищу Переплетчику, как всегда открыто их изложив. И тут услышал то, что никак не ожидал услышать от своего брата. — Никакой чистки не производится, — заявил он как-то самоуглу- бленно, словно решал для себя сложную внутреннюю задачу. — Такое ощущение, будто на командиров и бойцов ООНа наложили проклятье. Порчу навели. Или наказание божье. И рассказал то, чего не знал даже латышский стрелок. Оказыва- ется, их соотечественник Ежи Мазуревич, вернувшись в свой Нижний, запил горькую, после чего сбежал в Великий Устюг, там принял право- славие, сразу же монашеское пострижение и обет молчания. Отправ- ленные же в Туркестан вместе с Петерсом рядовые бойцы отряда почти все погибли от рук бандитов, причем не от пуль — смертью лютой, как будто басмачи знали, с кем имеют дело. Кому-то отрезали голову, кому- то вспороли брюхо и оставили умирать в пустыне, а кого-то закопали живьем в песок. Перед роспуском ООНа все бойцы были тщательно проинструк- тированы, получили легенды прикрытия, где служили и чем занимались, особо предупреждены о соблюдении собственной безопасности, однако жили словно зачарованные. Беззаботно гуляли по ночам в кишлаках, си-