Сибирские огни, 2015, № 6

65 СЕРГЕЙ АЛЕКСЕЕВ ПОНТИФИК ИЗ ГУЛАГА ваты, и один из стрелков по имени Эдгар взялся их ушить. Так Станислав познакомился с Веберсом, который тогда служил в личной охране това- рища Переплетчика. Эшелон пропускали без задержек, подавая свежие заправленные паровозы, колеса отбивали железнодорожный ритм, а он стоял в русских подштанниках, играл на альте музыку польских компози- торов Огинского и Эльснера, взирая, как латышский стрелок подгоняет ему суконные галифе немецкого кавалериста. Тем временем товарищ Переплетчик задумчиво играл его пустым австрийским револьвером «Гассер», после чего встал, открыл окно и вы- бросил его на железнодорожную насыпь. — Придет время, и ты будешь учиться в консерватории, — пообе- щал он и вдруг, отняв альт, швырнул вслед за револьвером. — И будешь играть другую музыку. Я верну тебе виолончель из Варшавы. А пока вот твой семиструнный инструмент. Достал из ящика семизарядный наган русского производства и сунул в руки. Почти полтора года Станислав служил в личной охране товари- ща Переплетчика, сопровождая его всюду, куда бы он ни направлял- ся сшивать в один корешок рассыпавшиеся листы книги под названием Российская империя. У него и в самом деле открылось некое зрение. Он научился видеть руками, ногами, спиной и затылком, готовый в лю- бой момент застрелить всякого нападающего или прикрыть брата своим телом. Однако Переплетчик был заговоренным, незримые ангелы ви- сели у него над плечами и устрашали всякого, кто тешил мысль с ним расправиться. Обезоруживала сама его зловещая фигура, безбоязненно стоящая над толпами народа, среди которого укрывались злодеи; эта фигура приводила их в трепет и оцепенение, заставляя отказаться даже от попытки в его присутствии вынуть оружие. Но брат все равно таскал с собой Станислава всюду, словно поджидая тот случай, когда его чары не сработают или окажутся слишком слабыми, чтоб защитить жизнь. Вероятно, он чуял эту ахиллесову пяту и прикрывал ее музыкантом, полагаясь не на опыт, разум и зрение — на стихийное начало всякого творчества. И дождался рокового момента. В Харькове Станислав затылком по- чуял женщину с пистолетом в муфте и, резко развернувшись, глянул ей в глаза. Террористка дрогнула, выстрелила в упор и промахнулась, по- роховым зарядом опалило немецкий френч на плече и щеку. Пуля должна была попасть в висок товарища Переплетчика и уж точно в голову Ста- ниславу, но ушла по неведомой траектории. Зато его ответный выстрел был точно в цель. Брат склонился над телом террористки, посмотрел в лицо. — Ее и ждал… — проговорил отстраненно и многозначительно. — Только не знал, когда и где. — Кто она? — спросил Станкевич.