Сибирские огни, 2015, № 6

59 СЕРГЕЙ АЛЕКСЕЕВ ПОНТИФИК ИЗ ГУЛАГА среди коих оказался его альт. И попросил на польском, виновато, слез- но, сдерживая рвущуюся злобу. Наверное, получилось убедительно: не- возмутимые латыши посовещались между собой, кто-то понял, что хочет оборванец, и отдали ему футляр. В футляре почему-то не было смычка, и его тоже оказалось негде достать, как и нужных патронов… Красные власти отдали Белосток на разграбление: несколько дней не только солдаты, но и какие-то бандиты тащили все, вплоть до мучных мешков и уличных фонарей. Потом вошел какой-то серьезный отряд в островерхих шлемах, случилась стрельба возле ратуши и двор- ца Браницких, после чего грабеж прекратился, дворники стали мести улицы. Станислав все еще бродил с альтом под мышкой, не в силах ни зара- ботать, ни украсть, и за несколько дней поел один раз — каши из солдат- ского котла. Просить милостыню он не мог принципиально, да и таким, как он, не подавали: выглядел еще не парнем, но уже и не подростком, тем паче от природы был крепок, широкоплеч и руки на вид далеко не музы- кальные. Даже если бы и был смычок, музыку в Белостоке никто слушать не хотел в эти дни, впрочем, как и читать книги. Только раз сыграл во- енный оркестр красных возле ратуши, но артиллеристы Пилсудского дали откуда-то залп по городу. Народ разбежался, и всякая культурная жизнь в городе надолго замерла. Люди выходили разве что на стихийные рынки и базарчики, куда крестьяне привозили съестное, чтобы обменять добро на продукты: деньги никто не брал. Станислав и вертелся на таких торжищах, не примыкая ни к каким подростковым стаям и бродяжьим артелям, которые добывали себе про- питание часто с боем, нападая на крестьянские повозки. А еще возле ратуши стоял пункт, где записывали в революционные солдаты будущей советской Польши: в Красной армии тогда еще служили по найму, за деньги, и, чтобы привлечь желающих, агитировали мало, но кормили дар- мовой кашей с салом и давали хлеба. Вот там Станислав и поел один раз, однако, чтобы подойти и попросить еще, надо было выслушать лекцию о революции и получить разовую карточку на полевую кухню. Записав- шихся тут же, напоказ редкой толпе, переодевали в новенькое солдатское обмундирование, давали островерхий шлем со звездой, котомку с хлебом и немецкими консервами, которые все еще хранились в отцовских пакгау- зах и бдительно охранялись. И у Станислава созрела мысль будто бы согласиться, получить сол- датский паек, обмундирование и сбежать, поскольку наемников самосто- ятельно отправляли на сборный пункт, часто без всякого сопровождения. Он бы воплотил замысел, но вдруг услышал за спиной гнусавый, хриплый голос: — Мальчик мой!.. Ты жив, ревнивый Отелло! Как я рада… Он обернулся и не узнал тетушку. На лице были розовые струпья, нос замотан тряпицей, и знакомыми оставались лишь глаза да черная