Сибирские огни, 2015, № 6

38 СЕРГЕЙ АЛЕКСЕЕВ ПОНТИФИК ИЗ ГУЛАГА И все это обволакивающим голосом тетушки Гути. А тут еще запахи в парной особенные, будоражащая трава запарена, вот Станислав и по- терял контроль над собой и ситуацией. Парились они так часа полтора, до изнеможения, и когда Станкевич повалился на пол, Василиса зачерпнула ковшом из кадки и поднесла к губам: — Пей! Он подумал, холодная вода, напился и только тогда понял — это самогон! Не поверил, сам зачерпнул из той же кадки, попробовал — натуральная горилка, которой хохлы торговали в Белостоке. Крепкая, бодрящая, хоть в пляс пускайся! Станислав плеснул на каменку — синее пламя взметнулось, и откуда силы взялись — еще целый час парились, а может, и больше: в хмельной голове все затуманилось, заволоклось паром. Потом Станкевич вышел в предбанник, чтобы охолонуться, облил- ся холодной водой, отдышался, заходит в парную, а там никого! Все говорит о том, что была Василиса: кругом еще не высохли следы ее мо- крых босых ног на полу, отпечатки ягодиц на полке! Спрятаться негде, хотя он и за каменку заглянул, и даже в кадку с самогоном. Должно быть, мимо прошмыгнула, пока он водой обливался, или привиделась Василиса… Ошеломленный, он даже попил из кадки — вода! Тут у него и возникло подозрение, что наваждение это Латуха устро- ил, но впрямую не спросишь. Местный председатель комбеда считался единственным доверенным человеком, поддерживающим власть, мили- ции помогал. Но все они здесь были с причудами, а многие и вовсе при- способленцами, себе на уме. Станислав к Латухе в избу заглянул, за баню поблагодарить, а тот вроде стоит, улыбается, квасу ковш поднес и спра- шивает, показалось, будто с намеком: — Как парок-то? И на каменку подбрасывать не пришлось? Баня у меня знатная, революционная. Натопишь раз, дак хоть сутки парься. Не то что у этих старорежимных балдуев! Как пожелаешь еще, так скажи. Я мигом спроворю! Жителей местных деревень все остальные называли балдуями. Что это означало, никто толком не знал, прилипло прозвище и все. Только одна старуха по секрету сообщила, дескать, именовали так с незапамятных времен двенадцать белых чародеев, живших в местных лесах. Каждый из них сам по себе только лечить мог, но когда они собирались вместе, то могли творить чудеса, например мертвых оживлять, если тело человека не нарушено, бури останавливать, таежные пожары тушить, в засуху дож- ди навлекать. Дескать, истинные балдуи и доныне есть, только меньшим числом, потому-де, мол, давно не собирались. Старуха из ума выживала, не понимала, с кем говорит, поэтому и сказала: — Собрались бы, дак этой советской власти давно бы не было! Поганой метлой бы вымели лиходеев, всю державу очистили!