Сибирские огни, 2015, № 6

16 СЕРГЕЙ АЛЕКСЕЕВ ПОНТИФИК ИЗ ГУЛАГА новили, есть такой человек, уроженец Ярославской области, но живет в Гомеле, гражданин Белоруссии и родственных отношений со Станкеви- чем не имеет ни по линии отца, ни по линии матери. Друзья с Лубянки вздумали познакомиться с ним воочию, черная вдова назначила встречу на сегодняшнее утро, рядом со своим домом на Гоголевском, однако са- мозванец не явился и на звонки больше не отвечал. Засада до сих пор остается на бульваре, возле памятника Гоголю, но уже понятно — внук не придет. По пути в прокуратуру Елена Прекрасная вернулась к неоконченно- му разговору. — Так что ты ждала? — спросила она с чисто женским любопыт- ством. — Что-то уже слышала о внуке? — О внуке не слышала, — призналась Екатерина. — Но в послед- нее время заставала Патриарха сияющим. — То есть как — сияющим? Он даже улыбаться не умеет. — Это в нашем присутствии не умеет. А когда входишь без стука, у него рот до ушей. Елену покоробили вульгарные слова соратницы, однако надо было знать вдовствующую императрицу: в порыве страсти она могла перейти и на жаргон. — Я никогда не входила к нему без стука… Екатерина ее не слушала, погрузившись в воспоминания. — А дней десять назад он случайно проговорил странную фразу: «Теперь я живу с чувством исполненного долга». Какой долг он мог ис- полнить? И чтобы мы не знали? Перед кем? — У меня мороз по коже. — Елена съежилась. —Мистика… Ты не знаешь, кто такой Переплетчик? — Переплетчик? Это что, фамилия или профессия? — Больше похоже на прозвище… Никогда про него не слышала? — От Патриарха не слышала, — призналась Екатерина. — А ты? — И еще скажи, а у него есть брат? Или был? — Он единственный ребенок в семье, — твердо заявила вдовствую- щая. — Я биографию знаю… Ну говори, говори! Елена Прекрасная заговорила виновато: — Однажды я подслушала разговор Патриарха. Случайно!.. — Продолжай! С кем? — С самим собой… Нет, не хочу ничего сказать о его здоровье! Может, это были мысли вслух… Или он медитировал… — Он никогда не медитировал! — В общем, вел диалог с неким Переплетчиком, — сдавленно со- общила Елена. — И называл его братом. Екатерине хотелось услышать суть: — О чем говорили? Конкретно? — О какой-то посуде… Я не совсем поняла. Патриарх спрашивал, почему брат не сказал ему о чаше.