Сибирские огни, 2015, № 6

149 ЮРИЙ ЧЕРНОВ ОСОКОРЬ Круто… Если автор со свойственной ему страстью и полемической резко- стью стремился разворошить тему охоты, и без того волнующую обществен- ность, то он этого добился. Газета «Советская Сибирь», напечатавшая узловые отрывки из «Пове- сти…» в канун ее выхода в «Сибирских огнях» в марте 1977 года, получила много откликов «за» и «против», и редакция попросила меня их прокоммен- тировать. Не разделяя сути кавалерийского наскока на любительскую охоту товарища, скандально выломившегося из наших рядов, я все же взялся за ста- тью, рискуя навлечь гнев Владимира Константиновича. «Охота охоте — рознь» («Советская Сибирь», 19 июня 1977 года) — так назвал я статью, где, отдав должное каждой из сторон, сместил акцент проблемы на кардинальную реорга- низацию любительской охоты и повышение ее культуры, сославших на блестя- щий опыт тогдашних стран народной демократии. Своеобразным ответом на вопрос: быть или не быть любительской охоте? — послужила и статья В. Митрофанова «Право на выстрел», опубликованная 27 апреля в «Литературной газете». Это выступление, рассказывающее о прак- тике охоты в ГДР, выбивало почву у тех, кто в запрете охоты видел панацею едва ли не от всех бед природы. Оказывается, даже в такой густонаселенной стране можно было охотиться, и еще как! Несмотря на интенсивный отстрел, запасы дичи не убывали, а усилиями тех же охотников увеличивались! Поучительным был и опыт приема в охотничьи коллективы новых членов. Право на выстрел они заслуживали безупречным поведением в быту, на производстве и, главное, систематической и длительной работой по улучшению охотничьих угодий. Разумно написал об авторской позиции «Повести…» преподаватель НЭТИЮ. Мошкин: «Об охране природы писатель сказал по существу, без сюсюканья, понятны его озабоченность и гнев… Однако эмоции алармиста Сапожникова помешали ему сделать реальные выводы». Конечно, было бы наивным ожидать от Владимира Константиновича перемены его позиции, и он после выхода статьи обвинил меня в том, что я перешел в стан его противников. — Да никуда я не переходил, — возразил я как можно спокойнее. — Ведь ты сам покинул наше разношерстное сословие, надеюсь, не навсегда. Порешили, что время всех рассудит, сделает свое. И действительно, в охот- ничьих обществах теперь главенствует правило: «Кто не вкладывает свой труд в улучшение приписных угодий, тот не имеет здесь права как на охоту, так и на рыбалку». Да и в послесловии к более позднему изданию «Повести…» (Ново- сибирск, 1984) — при прежнем постулате о запрете массовой охоты — уже говорится о сохранении охотобществ, охотничьих журналов и самого звания «охотник-любитель». Расщедрившись, автор начал выдавать лицензии не толь- ко на отстрел вредоносных ворон, но и на проведение спецопераций «Лишний заяц», «Лишний селезень» и даже «Лишний лось». И вот: «Коли речь идет об активной помощи природе, то кто ей поможет, кроме охотника?» Браво! Да, это было написано гораздо позже. А тогда, через полгода после вы- хода статьи, он подарил мне свою лучшую на то время книгу «Вольная жизнь» (Москва, 1977) с таким автографом: «Поэту природы родной, сибирскойЮре Чернову от бывшего браконьера, в бозе раскаявшегося в преступлениях свер- шенных».