Сибирские огни, 2015, № 6

147 ЮРИЙ ЧЕРНОВ ОСОКОРЬ — Такого больше знать не хочу! Посвятил свою повесть партократу Лига- чёву! Каково?! Я вспомнил, что о работе первого секретаря Томского обкома партии хоро- шо отзывался знакомый мне журналист и писатель Станислав Вторушин. Он рассказывал, как сразу после своего назначения Егор Лигачёв собрал томских журналистов и писателей, заявив, что они глаза и уши власти, что им друг без друга нельзя. Как СМИ без поддержки власти ничего не добьются, так и власть без прессы не сможет толково ее, власть, употребить. — Ты еще вспомни про приводные ремни партии, которым уподобил жур- налистов Никита Хрущёв, — стоял на своем Владимир Константинович. — А я не хочу быть ни подручным, ни приводным ремнем! Досталось в тот раз — уже по другой причине — даже Ивану Бунину. — В эмиграции он ничего весомого не написал. Нет уж, — вздохнул ни- спровергатель кумиров, — хорошо писать о родине можно только на родине. И умирать нужно только на ней… С этим согласились все, назвав в тот судный вечер у костра достойные имена Шолохова, Твардовского и — тогда еще «на вырост» — Белова, Астафьева, Распутина, Шукшина… А завершился пир… первенством по вольной борьбе. Худотелый Петрович сразу взял самоотвод, а мы с Володей, несмотря на разные возрастные и весо- вые (он был в плюсах) категории, сцепились не на шутку. С упорством гонных сохатых мы перепахали уютную полянку, упали в партер и на карачках продол- жили испытание сноровки, силы и… крепости одежды, трещавшей по швам. В итоге я лишился пуговиц куртки, а рукав Володиного балахона оказался разо- рван до плеча и теперь болтался, как у знатного думца, облаченного в охабень или ферязь… Утром чуть свет мы, «холопы», были подняты «боярином» к горячему чаю и вскоре разбрелись на охоту-разведку — с условием возвратиться к четырнад- цати ноль-ноль. Мы с Петровичем вернулись на стан пустыми, не найдя ни на западе, ни на востоке водоемов и дичи, а Константинович явился с севера улыбчивый, бо- дрый — и было с чего: к его патронташу с той стороны, где победно помахивал на ветру боярский рукав, был приторочен великолепный кряковый селезень! Он пошел по рукам, а Владимир Константинович, возбужденно сверкая глази- щами, стал рассказывать об удаче: — Братцы, я сделал два открытия! Во-первых, узнал причину исчезновения нашего озера, а во-вторых — тут он блаженно закатил свои крупные, с цыган- ской хмаростью глаза, — я изобрел новый способ охоты!.. Но не будем терять время. Петрович, скуби селезня, ты на это мастак, а мы с чемпионом по борьбе займемся костром, картошкой и прочим. За этими действами «счастливчик Сапожников» и поведал, как обнару- жил глубокий водоотводный канал мелиораторов, понизивший в округе уровень грунтовых вод. Будет ли прок селу от «покорителей болот» — надо еще разби- раться, а вот охоте, экологии вред явный… Рассказал Владимир Константинович — уже за божественной похлеб- кой — и о том, как добыл селезня-хитреца на том же канале. Он долго и бес- полезно ходил по его высоким отвалам, пока в досаде…