Сибирские огни, 2015, № 6

134 ПЁТР ДЕДОВ СПОЛОХИ * * * Сочетание лунной ночи и озерной глади, тишина. Все призрачно, фантастично, таинственно... В такие ночи и в таких местах, наверное, рождаются легенды о русалках, леших и пр. * * * Корабельный сосновый бор. С краю в подлеске, на опушках и на полянах — заросли березняка, осинника, черемухи, калины, боярки. Все это цветет по весне, пылает разноцветьем красок осенью. А великанам соснам, кажется, чужда эта земная возня — они устремлены в небо. * * * Много лет назад председателем колхоза был Ф. Никулин. Чудак. Мечтал бахчи развести, рыбу ценную, сам пас коров. Многих председате- лей забыли, а его помнят до сих пор... Рыбы в озере Чаны было — весло стоит, как в густой каше... * * * Дня три назад наблюдал «древнюю картину»: в полнеба закатная темно-вишневая заря над темным простором воды «моря» и над всем этим — гусиный клик (гогот, переклички в темнеющем небе — берущие за сердце древние звуки)... Понимаю: не до любования природой сейчас. Ну а что же теперь, заживо ложиться в могилу? А ведь уныние — великий грех. Если мы не укрепимся природой — нас изведут как нацию. Мы всег- да жили с природой... Она поможет нам выстоять. Уйдем в свои садовые участки. А может, сейчас это главное — общение с природой, с источником жизни, с началом наших начал, — как и с Богом? * * * Дома все новые, а старые, обитые только и на подпорках, стыдливо прячутся за гущу тополей да кленов. * * * Жили бедно. В дырявый пим пихали солому, она в дыре-то и тор- чала... * * * Сизые тучи, поле, почерневший от дождей огород, копна сена, косо летящая по ветру ворона... Печаль полей, поэзия России!.. Что в этой картине? А как кольнет сердце!