Сибирские огни, 2015, № 6

104 ДМИТРИЙ РОМАНОВ ТЕПЛОРОД — Погоди, — она сорвалась с кресла и снова побежала в дом, — я тебе хотела Болеро показать. Роса покрыла стол, липкие карты, сандалии, и мокрое седло вело- сипеда предательски звало меня покинуть чужой дом, пока не озвучено роковое известие. А я все сидел и хмурился, и вдруг теплая волна изну- три заполнила каждую клетку тела, захотелось вприпрыжку поскакать на луг, закричать и засмеяться. Я ждал, пока она выйдет на крыльцо, чтобы схватить ее за горячую руку и растаять с ней в тумане у ручья. Сейчас! Она вышла и резко обернулась. Замерла, прислушалась и медленно прикрыла за собой дверь. В руках у нее был длинный тряпичный сверток и яйцеобразный магнитофон. Она позвала меня за угол дома, в темнею- щую малину. Там, меж двух рядов перехваченных проволокой кустов, она села на корточки и развернула сверток. Я тут же рухнул на колени — передо мной на тряпицах лежала казацкая шашка. — Можно? — прошептал я. — Только потрогать. Пальцем я попытался приподнять ее за кончик клинка. Шашка ока- залась тяжелой и острой. Засечки от точила тянулись вдоль всего лезвия. Она велела мне отсесть подальше, утвердила на тряпице магнитофон и взяла шашку. На эфесе поместились обе ее руки. Сначала мне показалось, что кто-то идет. Но вот в размеренном рит- ме я уловил первые ноты приглушенной музыки. Кассетник разматывал пленку; ровный мотив, треск барабанов. Звездное небо втягивало звуки, и под куполом вскоре образовалась целая перина флейт и кларнетов. Она вытянулась во весь рост с грудью колесом и с жаром прошеп- тала: — Позвольте вам представить мадемуазель Болеро! Уткнув шашку в черепичное крошево тропинки, она обошла вокруг, вышагивая как королевская лошадка. Мелодия Равеля наращивала плот- ность и на самом пике вновь рухнула в пустоту барабанного треска. За- тишье перед сменой сцены. Она подняла шашку обеими руками, все так же острием к земле, словно собиралась заколоть кого-то, кто валялся у ее гарцующих ног. Я заметил, как закатываются ее глаза, и не знал, куда направить восторженный взгляд — на лицо или на отблески клинка. От следующего движения я отполз назад. Она, спружинив, уткнула острие в палец левой руки, придерживая эфес правой и постепенно спу- ская ее по плоскости. Шашка стояла у нее на пальце! Снизу этот малень- кий пальчик она поддерживала правой ладонью. Но вся громада наточен- ной стали сосредоточила свой чудовищный вес в одной точке. Я бы мог вспомнить наши упражнения с палками, которые обязательно срывались с вытянутого пальца после минуты-другой. Но все сожгла улыбка сжатых до белизны губ. Она прошлась до меня, и я почувствовал, как гильоти- на рушится, срезая ее прелестные пальчики, срубая мою большую и вы- жженную солнцем головушку. А ритм болеро уже уводил ее назад, к тем- ной малине. И она танцевала с шашкой на конце указательного пальца.