Сибирские огни, № 6, 2014

ЮРИЙ БРИГАДИР. СНЫ СКОРПИОНОВ Дисплей мигнул, затем в салон просочился звук журчания ручья со всяче­ скими стрекозами, а на экране зарябила блестящая водная поверхность. За окном смотреть действительно было нечего, тут Роман был прав. Род­ ной город сер, уныл и огромен. Лица у него нет, есть только размеры. Вообще, быть патриотом в нем очень сложно, поэтому каждый второй местный житель — космополит и даже личный враг города, а вот каждый пятый любит его до предынфарктного состояния. Отчего так — никто не знает, но сердцу кулика не прикажешь. Я ведь и сам частенько возвращаюсь в него с бессмысленным и теплым ощущением, что наконец-то дома, и эта болезнь не лечится. В Праге я не дома. И в Минске — не дома. И в Шанхае я не дома, и в Питере... А в родном городе — дома. Хотя здесь все сделано фантастически неудобно и с преобладанием главного местного цвета — серого. Родина — это всегда ир­ реально. Мы покидали город — каждый со своими мыслями. В салоне мягко и бес­ шумно работал кондиционер, на экране мелькали луговые пейзажи, местами с ручьями и озерами. Главный плюс от всего этого приключения был неоспо­ рим. Я скрылся от всех этих простуженных и отмороженных. А раз так, то едем всего сорок минут, если без пробок — и только меня и видели! Особо не выбирая место, я сел рядом с невзрачной девушкой. На меня она не произвела ровно никакого впечатления еще в конференц-зале, поэтому я сознательно расположился рядом с ней, чтобы спасти мозг от суицидаль­ ных разговоров. Самоубийцы с детства вызывали у меня рвотный рефлекс, даже как-то, знаете ли, хотелось им поспособствовать. Видимо, поэтому я и работаю сейчас... э-э... в гуманитарной области. Спасаю мир, так сказать, от ублюдков. Очень может статься, что до сих пор мы с Сеней не убили ни одного порядочного человека. И даже если один-другой хороший и попался, то уж остальные-то были такими мерзавцами, что нам надо бы за каждого по меда­ ли. И всенепременно прощать все остальное. Учитывая, что на пенсию мы с Сеней наверняка не выйдем. В этом вопросе, кстати, между нами есть небольшое недопонимание. Сеня считает, что можно какое-то время выполнять заказы, собирая деньги в кубышку, а затем залечь на дно в Таиланде и жрать омаров с лангустами. В теории это звучит радужно, но из мясников до старческого шезлонга никто, на­ сколько я знаю, не доживал. И чем круче клиентура, тем этот самый Таиланд становится все туманней. В общем, Сеня предпочитает деньги не тратить, жить скромно и отры­ ваться уже потом. Претворяя план в жизнь, он завел себе несколько счетов в банках, флягу с баксами, зарытую в лесополосе, ездит на отечественной «Ниве» и ходит в костюмах городской фабрики жизнерадостного замогильно­ го цвета. Когда пробьет его час, он все снимет, выкопает, уйдет огородами и сядет на комфортабельный круизный лайнер в первом же крупном порту. Оптимист Сеня и фантазер, конечно. Но это его жизнь и это его прожек­ ты. Я трачу все на себя без оглядки, жру свежую макрель и живу на съемной шикарной квартире, один в пяти комнатах. Мог бы и свою купить, но как тут обрастать недвижимостью, если завтра в поход? Я вроде бездельника-наслед- ника-туриста из богатого семейства. Консилиум родственников послал его на­ бираться мудрости в страну с уникальным капиталистическим опытом, а он клал на все семейство с прибором. Между богатым бездельником и мной раз­ ница, конечно, есть — и она лучше всего заметна как раз в моей квартире. Две из пяти комнат заняты тренажерами. Но это единственное, что может бросить­ ся в глаза. Во всем остальном это жилище плейбоя и гедониста. Сейчас вот ищу квартиру или дом с бассейном. Это невероятно сложно в моем любимом невыносимом городе. Что будет, если я доживу до пенсии, и нам с Сеней придется уйти разны­ ми проходными? С ним, вероятно, ничего страшного. А я уйду в нищий ту- 92 ман, сниму себе комнатку в полуподвале и буду ждать смерти. Я, в отличие от