Сибирские огни, № 6, 2014

ЮРИЙ БРИГАДИР. СНЫ СКОРПИОНОВ бородки. Высушить руки сначала бумажным полотенцем, а потом сунуть под приятный, но малоэффективный, как и везде, фен. Успокоиться. Посмо­ треть в зеркало. Снять галстук, сунуть его в карман. Расстегнуть на рубашке еще одну пуговицу. Достать из внутреннего кармана пиджака очки в блестя­ щей металлической оправе с нулевыми прозрачными стеклами. Надеть их. И выйти опять в коридор. Пиджак небрежно перекинут через левую руку — жарко. Я теперь совсем не похож на того делового испанца, который входил в клозет. Камеры в коридоре наверняка говно. Они все такие в бизнес-центрах, потому что денег к сдаче объекта уже не хватает — и тогда устанавливают черно-белые, с убогим разрешением и с таким количеством кадров в секунду, что по получившемуся маппет-шоу одного зомби от другого не отличить. Теперь длинный поход по коридору в другой конец здания. Я не бежал, просто сильно увеличил длину шага — и от этого двигался не элегантней лыжника. Почему именно в тот конец — не знаю. Почему не на лифт и дальше на еще какой-нибудь этаж — тоже не ведаю. Инстинкт, знаете ли. Я ж говорю — будь я обычным человеком, я б совершил уже кучу дурацких поступков. Но в состоянии стресса я — эффективная машина, и у меня не бывает ошибок. У меня восемь глаз, четыре уха и способность не просчитывать ситуацию, а находиться над ней. Я не знаю, как это назвать. Но это похоже на полет над бушующей горной рекой. Опасно внизу. А сверху я все вижу и все знаю без всяких там умозаключений и размышлений. Казавшееся снаружи огромным здание — на самом деле не такое уже большое. После поворота меня уже не увидеть с пожарной лестницы. Я по­ вернул и быстрыми лошадиными шагами дошел до конца коридора. На пути попались двое рабочих в оранжевых, очень чистых спецовках, тащивших блестящую стремянку. Мы вежливо уступили друг другу дорогу и взаимно извинились за доставленное неудобство. На пожарной лестнице с другого конца здания никого не было. Во всяком случае, когда я тихонечко приоткрыл дверь и прислушался — посторонних звуков не услышал. Проскользнув в проем, закрыл за собой дверь, почти бес­ шумно рванул вниз — и оказался уже на четвертом этаже. Прогресс. На этом этаже было два конференц-зала, большой и малый, несколь­ ко офисов и небольшое кафе для служебного пользования. Я не напрягался, вспоминая, я просто представил план этажа, который разворачивал пару дней назад. Ничего в этой мнемонике сложного нет, я даже увидел примятые сгибы бумаги и пятно от пролитого Сеней кофе. Почему я не пошел дальше вниз? Это к вопросу — почему я вообще де­ лаю выбор: все та же интуиция, древние подкожные сенсоры. Четвертый этаж, а также и все остальные донизу — сильно отличались по дизайну. Офисов было все меньше, а всяких служебных, торговых и вспомо­ гательных помещений — все больше. К тому же, нижняя часть здания была не полуоткрытой книгой, а массивной под нее подставкой в виде треугольной призмы, выжигающей глаза своими зеркальными фасадами. От этого в про­ странстве нижних этажей уже не доминировала примитивная коридорная си­ стема. Прозрачные холлы, местами искусственная, а кое-где и живая зелень, мягкая мебель и живописные уютные загашники с фонтанчиками, где, по за­ мыслу архитекторов, должны были сидеть бизнесмены, обдумывая — чего, как и почем. Половина этой гулкой призмы была пустой, залитой солнцем и просма­ тривалась сверху донизу. На плане световой дворик именовался атриум — и представлял собой предмет гордости архитектора. На плане атриум казался совсем не страшным. Но когда я из полутемного коридора попал на фактиче­ ски смотровую площадку, почувствовал дискомфорт. Дело в том, что не только 80 мне было «видно все, ты так и знай» — и меня самого можно было заметить