Сибирские огни, № 6, 2014

ОЛЕГ ЗОБЕРН. ДВА РАССКАЗА Видать, накануне в этом «боинге» коллективно доставляли куда-то род­ ственников убитых солдат: в карманах всех кресел лежали листки с переч­ нем документов для установки надгробия за счет государства. Я запомнил: 1) свидетельство о смерти; 2) удостоверение (паспорт) на могилу; 3) заверен­ ная выписка из приказа по воинской части об исключении из списков лично­ го состава или извещение о гибели и военный билет погибшего (умершего); 4) фотография для изготовления портрета умершего на фотокерамике или кам­ не; 5) паспорт заказчика. Рядом со мной сидела конопатая женщина с пушистыми руками и глаза­ ми, в которых переливался васильковый мрак. Говорили, это моя венчанная жена. Еще говорили, что у нее мягкий рыжий зад. Хотелось потрогать ее зад, но жена не встала с кресла до самого конца. Не знаю, как насчет меня, однако всех вместе она нас любила, это точно. И очень ждала встречи с дедом, назы­ вала его хозяином жизни и любви. Она боялась насекомых и страдала оттого, что в ее сухом полом теле то и дело гудел и бился какой-то жук. Чужая сперма засыхала и навсегда оставалась в ней. Ее соломенные косы росли очень быстро. Это было не остановить. После похорон ее волосы продолжат расти и заполнят весь гроб. Кучерявая стюардесса в короткой камуфляжной юбке разносила стаканы с теплой целебной водой из озера, в котором, по преданию, утопилась Бого­ родица, не успев погасить кредит. На ляжках стюардессы виднелись грязь и кровоподтеки. Далеко внизу под нами в лесах шептались лысые грибы, вились гладкие реки, бежал серый волк, голодный третью тысячу лет. Простые люди спали, а беспокойные разводили водой незамерзающий стеклоочиститель, пили и все равно мерзли — ночи тем летом в европейской части России были холодные. Спали пчелы в своих ульях, спали мохнатые шмели в своих дырах, а в городе Ефремове, не ведая о заморских лубрикантах, один человек упорно пытался войти в недостаточно влажного другого человека, чтобы развлечься, а то и подзаработать. Мы плыли в русском небе, а под нами, дальше к югу, в деревне Овечьи Воды тоже все шло своим чередом: нетрадиционный электрочайник стоял на традиционной газовой плите, в пуленепробиваемом самоваре кипел всем на радость медвежий жир, а еще ниже, в земле, резвились черви и на равных условиях дремали и вечный камень, и юное битое стекло. По салону прошел какой-то парень, продавая картонные образки царя- мученика, которые помогают от комаров. — Для голых участков кожи много сезонных неприятностей доставляют комары, — повторял он, — а Николай Второй кровью умылся, поэтому другим не дает ее сосать. Гул турбин стал тише, «боинг» снижался, лег на крыло, и в черноте вни­ зу возникли огни города, похожие на искривленную пентаграмму. Коснув­ шись горячим лбом холодного иллюминатора, я вдруг почувствовал экстати­ ческую связь с миром, но не с людьми, наоборот — гомон родни в самолете по-прежнему раздражал меня. Я стал думать об этом, но крашеная девка в кресле у аварийного выхода, болтая с соседкой, визгливо захохотала и пре­ рвала мою мысль. Захотелось напоить кровью этой самки сухой голодный песок в капище. Когда самолет заходил на посадку, русские не спали, русские ждали встречи. В бизнес-классе завязалась драка. У кого-то украли парик. Бело­ курая шалава за ширмой в соседнем ряду отказалась обслуживать клиентов, сославшись на двунадесятый праздник, и появились возмущенные этим, требуя справедливости. Лохматый юноша в очках торопливо листал, в поис­ ках чудесных соответствий, том «Истории государства Российского» Карам-