Сибирские огни, № 6, 2014

В программу посещения Перисы входили недолгое купание и обед в кафе, где подавали фирменные помидоры черри — этот сорт был выведен на Сан- торине. На самом деле песок на пляже, конечно же, не черный, а темно-серый. Серо-коричневый. Гора над морем напоминает огромное животное, выгнув­ шее спину и припавшее к воде. Ее конфигурация почти не изменилась после извержения вулкана. Я скинула одежду под зонтиком из пальмовых листьев и вошла в воду. 7. Огненный бык С Дагуной мы часто уходили в дальний конец бухты, раздевались дона­ га и окунались в море. Я заплывала очень далеко. Наверное, когда-то я была дельфином. Счастливым существом, которое не ощущает тяжести собствен­ ного тела. А Дагуна не умел плавать, но об этом никто, кроме меня, не знал. Его ре­ бенком накрыла с головой волна, и он едва не утонул. С тех пор волна ему все время снилась. Он заходил в воду по плечи и, постояв немного, возвращался. А я, оглядываясь с моря, еле различала на песке его оранжевый треугольный торс. Песок тогда был светлый, с тонкими золотыми искорками, как на Боль­ шом острове. Здесь же, на берегу, мы прыгали через быка. Это опасное занятие изобра­ жено на многих наших фресках. Ты должен встать перед быком, безмолвной рыжей тушей с нацеленны­ ми на тебя рогами, и ухватиться за них посередине, как за рычаги. Когда бык дернет головой, нужно подпрыгнуть, сделать кувырок, и с силой оттолкнуться от его спины, чтоб приземлиться позади него. То же проделывает следующий прыгун. До тех пор, пока бык в кого-нибудь не всадит свои длинные рога. В отличие от испанцев, придумавших впоследствии корриду, мы не уби­ вали быков во время действа и не втыкали им в холку пики. Их приносили в жертву Великой богине. У прыгуна была возможность уцелеть, а бык, хоть и священное животное, избегнуть своей участи не мог. Поэтому на знаменитой кносской фреске он смотрит кротко, и из глаза его катится слеза. Нашу судьбу решают боги, но мы почти всегда заранее знали, кто повис­ нет на рогах. Этот несчастный мертвенно бледнел и уплощался, терял объем, как будто кровь вся разом уходила из него в песок. А бык, несущийся навстре­ чу своей жертве, становился ярко-красным, цвета собственного мяса, которым он окажется, когда окончится игра. Его забьют и тушу освежуют, насадят на вертел, чтоб мы могли вкусить могучей бычьей плоти. Я прыгала через быка, как все. Каждый из нас должен был сделать это хотя бы раз. Как бы теперь сказали — пройти инициацию. Но мне не нрави­ лась эта смертельная игра. Столько опасностей на свете, зачем еще стремиться быть поддетым на рога? Храбрость нужна тогда, когда нет выбора. Чтобы не падать на колени и не молить о пощаде. Дагуна говорил, что мы должны готовиться к войне. — На нас никто не нападает, — возражала я. — Нам угрожает чудище, которое сидит под нами. Вот выбросит красный язык и всех нас слижет, что много раз случалось с теми, кто жил здесь прежде. —-Это все выдумки предков. Не гор надо бояться, а людей. Пришельцы с севера уже не раз вторгались на Большой остров. В тот день Дагуна был иссиня-бледным, как в сезон дождей, когда с нас не­ надолго сходит солнечный загар. Окаменев, я наблюдала, как мой возлюблен­ ный беспечно пританцовывал перед бегущим на него быком. От бешенства бык раскалился докрасна, став сгустком беспощадного огня. Дагуна прыгнул, не успев схватиться за рога, — бык ринулся вперед, поддел его, всадив рог между ребер, и тут же кинул оземь. 55 ЕЛЕНА ЗАБЕЛИНА. ТУДА И ОБРАТНО