Сибирские огни, № 6, 2014

ЕЛЕНА ЗАБЕЛИНА. ТУДА И ОБРАТНО — Тебе, Елена, пора в отпуск. Забей на все. Я, кстати, тоже утомилась. Давай-ка махнем к морю. Моя подруга хоть и эзотерик, но в жизни руководствуется здравым смыс­ лом. Она права — зачем ждать казни, если ее можно отменить. Я аннулировала свой заказ в кафе и написала заявление на двухнедельный отпуск. Директор встретил мою просьбу с пониманием. На следующий день мы с Ларой были в турагентстве, а через две недели отправились на Крит. От­ туда близко, всего сто тридцать километров морем до острова-вулкана Санто- рина, где я давно хотела побывать. Перед поездкой я подстриглась, сделала маникюр и педикюр. И, покры­ вая лаком последний ноготь на мизинце, подумала: «Выкрасить и выбросить». Это о моем теле. А вдруг я с Крита не вернусь? Во всяком случае, в своей ны­ нешней оболочке... Мало ли: рухнет самолет, я оступлюсь, сорвусь с обрыва или просто утону в море. Впрочем, последнее наименее вероятно — я плаваю как рыба. 2. Туда Не знаю, куда летели люди в самолете. Я направлялась в древнюю Элла­ ду. Я там бывала не только прошлым летом, но еще в детстве, устроившись с любимой книжкой на диване и погрузившись в греческую мифологию, кото­ рую теперешние греки в большинстве своем знают гораздо хуже, чем более или менее образованные русские. Ничего удивительного в этом нет. Общего у современных греков с древними только природа да знакомые нам с детства чудесные слова: метаморфоза, реплика, стихия. И кратер — тоже греческое слово: сосуд для смешивания вина с водой. Над морем мы летели на закате. У линии горизонта оно круглилось и але­ ло, как расплавленный металл или разлившаяся лава. Турецкий берег, вблизи которого разбросано множество мелких островов, остался позади. А вскоре в розово-серой дымке возникло побережье Крита. Казалось, в воздухе над ним рассеян пепел. В отель мы прибыли уже ночью, в маслянистой южной темноте. Или маслг/нистой, напоминающей о цвете и вязкости копченых греческих маслин. Устроились, пошли на море. Вокруг, кроме пунктирной нитки огоньков, обо­ значающих дорогу, и ярко освещенных оазисов отелей и кафе, ничего видно не было, даже очертаний гор. Они угадывались лишь по границе, за которой в небе вдруг пропадали звезды. Я вошла в воду. По ощущению она была ласковой и безопасной, но все же не хотелось ночью заплывать слишком далеко. Наутро оказалось, что наш поселок с тюркским названием Бали (Крит многократно захватывали турки) расположился в бухте, окруженной розова­ тыми горами с вкраплениями серой зелени. Отель — несколько белых куби­ ков, сложенных в разных комбинациях в три этажа. На Крите, как и на других греческих островах, я не видела строений выше четырех-пяти этажей. Даже в столице Ираклионе. Возможно, это связано с сейсмической опасностью. А может, с нелюбовью загромождать небо. Под окнами цвел олеандр, в саду росли лимонные деревья с зеленоваты­ ми плодами. А у подножия лестницы, которой мы поднимались на свой второй этаж, стояло алоэ — такое же, как у нас в горшках, только огромное, с сочны­ ми, тугими и зазубренными листьями, похожими на щупальца осьминога. В первый же день мы подружились с семьей из Питера. Он и она, их дочь Полинка и дед малышки нашего с Ларой возраста, может, чуть постарше. Ког­ да мы вышли к завтраку, они уже сидели за соседним столиком в тенистой галерее, образованной лозой, обвившей металлический каркас. Возможность трапезы на вольном воздухе под крышей, сотканной из ви- 46 ноградных листьев, с видом на море — единственное преимущество нашей