Сибирские огни, № 6, 2014

В мае стали срезать деревья, потихоньку приближаясь к их домам. С трепетом и нарастающей тревогой ожидала Ольга Ивановна ужасных со­ бытий. Кошка не давала ей покоя. Вроде бы кошка сама по себе, она тоже сама по себе, а что-то не так. Лежит мурка в развилке, а Ольга Ивановна места себе не находит. А с чего, спрашивается? Ну глядит иногда кошка на ее окно, на мух, наверное, или воробьев. Больно я ей нужна. Ей вдруг стало казаться, что кошка принесет несчастье. Что же неспокой­ но так. господи?.. Однажды глянула в окно и вздрогнула — на подоконнике снаружи сидит кошка и смотрит на нее. Открыла окно: «Ну. чего смотришь? Заходи». Кошка зашла. Ольга Ивановна погладила ее по шерстке. Защелкали, прон­ зая кончики пальцев, искорки. Ольга Ивановна отдернула руку: «Какая ты!» Кошка потерлась о руку, обняла ее лапками, чуть-чуть выпустив коготки, легонько куснула зубами и спрыгнула на пол. «Надо же, — расчувствовалась Ольга Ивановна, — признала, значит, меня за свою». — Молочка будешь? — она налила молока. Кошка понюхала и отошла. Впрыгнула на буфет, обнюхала предметы, ле­ жавшие там десятилетиями. Долго принюхивалась к фотографии сына, а по­ том скинула ее на пол, спрыгнула и стала грызть уголок. — А вот этого не надо, — Ольга Ивановна протянула руку к фотографии. Кошка вдруг зашипела, схватила карточку в зубы и выпрыгнула в окно. Ольга Ивановна метнулась за ней, но той и след простыл. Господи, да что же это такое! Чья это кошка?.. Она вышла из дома, стала звать кошку, спросила у ребятишек, не видели ли черную кошку, красивую, стройную, с фотографией. Те рассмеялись. Как же так? Ведь другой такой фотографии нет. Что же делать-то?.. Она прошла по всем квартирам, но ни в одной не держали черной кошки. Подошла к тополю, погладила кору — тополь сегодня был странно мол­ чаливый. Мимо прошел рыжий мужчина. Странное лицо, безбровое совсем. Когда-то египтяне в знак траура по умершей кошке сбривали себе брови. Ночью она, сморившись от колготы, присела на табуретке в кухне, за­ думалась. Почувствовала, как потянуло по спине холодком, оглянулась и об­ мерла. На подоконнике стояла черная кошка с рыжими бровями, рот ее был открыт, торчал красный язычок, белели четыре зуба. Ольга Ивановна встрепенулась и едва не свалилась с табуретки. Перешла на кровать и уснула. Проснулась поздно, совсем разбитая. Лишь бы приступа не было. Самое ужасное ощущение во время приступов — глубокая, неуловимая, как комари­ ный зуд, настораживающая тошнота. Днем расходилась. Кажется, обошлось. Вот настроение только неважное. Больше недели она не могла успокоиться, все выглядывала за окном кош­ ку, но та больше не появилась. 7. Несчастий долго ждать не пришлось. Дворник откуда-то узнал, что завтра будут пилить тополя. Ольга Ивановна развила бешеную деятельность. Полдня обзванивала зна­ комых, и когда в десять утра к месту работы подъехала бригада «озелените­ лей», ее встретила общественность, защитившая зеленые насаждения. ВИОРЕЛЬ ЛОМОВ. КОШКА ЧЕРНАЯ С ТОПОЛЯ ЗЕЛЕНОГО