Сибирские огни, № 6, 2014

скота. Строили эти «спецы» быстро, получали расчёт и так же быстро исчезали. То, что они построили, вскоре так же быстро разваливалось. Так было год-два, потом этим прощелыгам доверять перестали. Очередной этап хрущёвских реформ — «срочное» укрупнение колхозов. Маленькие деревни были признаны неперспективными, их жители должны были переселяться в один большой населённый пункт, туда, где находилось правление колхоза. Здесь всё надо было начинать с нуля. Люди, вконец измотанные рефор­ мами, решили: чем на центральную усадьбу, так лучше уж на лесозаготовки или на какой-нибудь мостопоезд, прокладывать железнодорожные пути, — там дают жильё, пусть даже в тесном вагоне; или на какие-нибудь рудные разработки, на шахты — там дадут комнату или койку в бараке. И снова колхозники принуди­ тельно пошли в отход. Когда говорят о хрущёвском времени, то непременно вспоминают так назы­ ваемую «оттепель». Про глобальные катастрофы, устроенные Н. С. Хрущёвым в масштабах всей страны, никто не вспоминает. То ли не знают о них, то ли стыдно об этом говорить. Если бы не эти бездарные, следующие одна за другой рефор­ мы, может быть, и не развалилось бы наше государство. Перед мамой никто не извинился. На работе её не восстановили. Выговор в учётной карточке так и остался. Работа по специальности нашлась для неё в тре­ тьем отделении вновь организованного целинного совхоза «Раздольный». На­ ходился этот участок в самой далёкой степной глубинке. Добраться сюда было большой проблемой. Никакой транспорт в эти места не ходил, дорог практиче­ ски не было. Летом иногда приезжала автолавка, и больше — никакой связи с внешним миром. Раньше здесь был Сиблаг. От него остались саманные бараки с камерами и несколько деревянных строений, в них, вероятно, располагалась администрация исправительного учреждения и подсобки. В центре этой терри­ тории размещалось большое деревянное здание — бывшая баня. В 1956 году те, кому было куда податься, уехали, кому ехать было некуда, остались. Прибыли сюда ещё и те, кого позвали поднимать целину. Во внешних стенах бывших ка­ мер проделали отверстия, вставили оконные рамы, сложили камельки — при­ способили под жильё. Получилось что-то вроде общежития. Под квартиры при­ способили и деревянные административные здания. Баню перестроили, полу­ чился двухквартирный жилой дом. В одну из квартир — с двумя небольшими комнатами, сенями, кладовкой — поселили нашу семью. За стеной жила моло­ дая пара — тракторист и доярка. Радио не было. Кругом, куда ни кинь взгляд — степь, степь, степь — уже распаханная, поднятая целина до горизонта. Такая вот получилась негласная ссылка. Когда мы с сестрой отправились к родителям (я имею в виду маму и бабушку) на летние каникулы, то еле добрались до этого по­ селения. Вид приземистых бараков-общежитий, потерявших от ветров и дождей форму, перекошенных временем, крытых ветхой соломой, мутил страхом душу. Возникало какое-то смешанное чувство жалости и стыда, хотелось отвернуться и поскорее пройти мимо. Невольно вставал вопрос: как же люди могут жить в этих казематах, неужели их не мучают по ночам кошмары? Ведь тут томились узники (хотела написать слово «жили», да поняла, что это будет кощунством), глиняные стены насквозь пропитаны горем, отчаянием, безысходной печалью. В киножурналах и кинофильмах показывали красивые сёла, построенные в ме­ стах освоения целины, чистые, с хорошими дорогами, с уютными новенькими домами, похожие на города, — наверное, где-то так и было. Но не здесь. Обита­ тели вновь образованного целинного местожительства (у него даже названия не было) обзавелись хозяйством, завели огороды, посадили картофель, разные ово­ щи. Здесь я впервые увидела новое огородное растение. Удивлённо рассматрива­ ла: для огурца — великовато, таких огурцов не бывает. Для тыквы — маловато, они у нас растут большие и круглые. Оказалось, что это — кабачок. Мы такого названия не знали. Пришельцами были здесь сладкий перец и баклажаны. На территории бывшего лагеря остался участок нераспаханной степи с простыми голубенькими цветочками, похожими на ромашки, их было много, росли они плотно, дружно цвели. Горячий среднеазиатский ветер колыхал их, казалось, что это перекатываются волны голубого волшебного озера. Если мне становилось не по себе от гнетущего вида бараков, я шла к волшебному озеру из голубых ЛИДИЯ АНАНЬЕВА. НАПОМИНАНИЕ О НЕДАЛЕКОМ ПРОШЛОМ