Сибирские огни, № 6, 2014

АДРИАН ТОПОРОВ. ИЗ ВОСПОМИНАНИИ Ленин. — Ленинские “сказки ’’ и дела гуманистов. — Бунин в роли человеко­ любца. — Как Есенин попап в любимые поэты советской деревни ». А ещё ниже выстроились основные «тезисы» статьи: «Семь лет ведет Топоров свою культработу в коммуне “Майское утро ”. Много ли у нас есть коммунистов-культурников, способных так же закопать себя в деревне и вместо ".топоровщины нести в крестьянскую массу под­ линное коммунистическое просвещение?» Мне очень больно чрезмерно злоупотреблять вашим терпением, читатель. Посему и отказываюсь от мысли воспроизвести полностью эту статью, не­ опровержимо доказывающую, что О. Бар — это попросту беспардонный кля­ узник, извратитель фактов и демагог. Он слишком переборщил в выполнении задания А. Курса, сделал меня не только врагом советской власти, но хуже того — безнадежным сумасшедшим, а коммунаров — недавних партизан — превратил в бессмысленных олухов царя небесного, смиренно выслушивав­ ших хохот и глумление «матерого контрреволюционера» над всем святым для советских людей. Со статьей О. Бара я встретился в Барнауле, направляясь в Новосибирск, куда меня вызвали для участия в методическом совещании при СибОНО. За­ одно пригласили и на Сибирский краевой съезд писателей, чтобы сделать до­ клад об опыте крестьянской критики художественной литературы. Но оба мои запланированные выступления сорвались. Всё же я доехал до Новосибирска. Посоветовавшись с В. Я. Зазубриным, спешно вернулся в коммуну — отби­ вать атаку. Стратегический план А. Курса потерпел крах. Положение сложилось по пословице: «Чем нелепее, тем лепше». Лепше — для меня. Фантастическая несуразица в пасквиле О. Бара лезла всем в глаза. Опровержение её не требо­ вало особенных усилий. Пока я ездил в Новосибирск и обратно, в «Майское утро» и тоже инког­ нито заглянул корреспондент «Известий» Абрам Давидович Аграновский. К месту «чрезвычайного происшествия» его погнала шумная статья О. Бара. Что разведал в коммуне А. Д. Аграновский, — об этом он написал в очерке «Генрих Гейне и Глафира» («Известия» от 7 ноября 1928 года). Скажу только, что впоследствии эта статья составной частью входила во все послевоенные издания моей книги «Крестьяне о писателях», поскольку в ней высокопрофес­ сионально и в высшей степени доброжелательно был оценен мой скромный опыт культурно-просветительной работы в селе, а с сыном Абрама Давидо­ вича — Анатолием Абрамовичем, известным писателем и журналистом, — я дружу и по сей день. Ложь О. Бара возмутила также и коммунаров «Майского утра», и всех при­ езжих курсантов, слушавших мои беседы и читки. Они написали в редакцию «Советской Сибири» опровержение клеветы. В коммуну наехала следствен­ ная комиссия из 11 членов во главе с представителем крайкома Б. А. Каврай- ским, секретарем Барнаульского окружкома И. С. Нусиновым и начальником окружного ГПУ И. А. Кадушиным. Семь суток эта комиссия расследовала всю подноготную о моей «диверсионной» работе. На заключительном собрании председатель комиссии И. С. Нусинов доложил: — Политическая, хозяйственная и культурная жизнь коммуны идет по правильному, здоровому пути. Организация процветает во всех отношениях. В этом главная заслуга партийного руководства и Совета коммуны. Но во всех достижениях коммунаров видна положительная роль учителя Топорова. Его опыт культурно-просветительной деятельности достоин изучения и подража­ ния. О. Бар незаслуженно опозорил образцового советского учителя... совсем недавно, в № 3 журнала «Настоящее», тот же О. Бар писал, что «Майское утро» — лучшая коммуна в Барнаульском округе и т. д., и т. п.