Сибирские огни, № 6, 2014

— Сейчас, — обрадовалась Маргарита, пошуршала бумагами и через полминуты вылезла с нужными, — вот! — Ты, конечно, скотина, — вполголоса сказал Роман, — и я тебе не верю. Но шоу с тобой я сделаю. Будь ты хоть маньяк. — Я не маньяк, — так же тихо возразил я, — это работа у меня такая. Вот ты — режиссер... — Слышали уже! — сверкнул глазами Бессмертный. — Я с тобой, ря­ женый, разговариваю не потому, что ты уникальный. А потому что я, блин, уникальный, запомни! Другой бы уже или сдал тебя ментам... или обосрался от страха. — Согласен, — улыбнулся я, — ты не боишься. — А кого мне бояться? Тебя, что ли? — почти с презрением сказал Ро­ ман. — Или, может, смерти? Да вся моя жизнь — это бесконечное шоу. Какая разница, в каком акте, мясник? Я все равно свой спектакль сделаю. Это и есть жизнь, если ты не понял! Я пожал плечами и подумал, что в чем-то где-то мы с ним похожи. Факт. Я подписал бумагу, не читая, и всего через полминуты поднялся в фуру. Прошел внутрь, где мягко горел приглушенный желтый свет. Осмотрелся. Внутри фура, если бы не полное отсутствие окон, выглядела как самый обыкновенный комфортабельный автобус. Чтобы не раздражать народ, сте­ ны задрапировали чем-то нежным и шелковистым, так что за тканью можно было легко себе представить окна. После того как я вошел, обнаружились еще одни, внутренние двери — раздвижные. В них ничего не было технически сложного, кроме того, что они имитировали плотные ряды картонных коро­ бок. На всякий, как я понял, пожарный случай. Впереди мерцал тропическими кадрами огромный жидкокристаллический экран со знакомым «релакс номер восемь без адреналина» или его родственником. Без звука, потому что звук, если сильно хотелось, индивидуально передавался каждому через наушники. Самолетные кресла стояли попарно, но между рядами было расстояние в два раза больше обычного, так что ноги можно было вытягивать как угодно далеко вперед и даже закидывать на стоящий впереди столик. Самоубийцы не любят никого, кроме себя, а себя они обожают настолько жгуче и страстно, что, разумеется, на каждой паре смежных кресел сидел ров­ но один. Понятным исключением были две сиамских девочки. Попугайчики в блестках обнялись и покачивались из стороны в сторону в межгалактическом трансе. Потом шел мужик в возрасте, а уже на следующем ряду сидела Аня. Слабый, мелкий, с соломенными волосами хвостиком, с фиолетовыми гла­ зами, загнанный, одинокий, ощетинившийся на весь мир зверек. С ровными маленькими зубками. С серьгами-жемчужинками в ушах. С диким, железным решением покончить с собой навсегда. Аня, Анюта. С губками, вылепленны­ ми столь тщательно, что невольно приходила на ум легенда о соответствии с половыми органами. Я не знаю, сколько внутри меня болталось бухгалтерского расчета, а сколько — симпатии. Это всегда вместе. Это всегда не получается разделить. Впрочем, люди все такие. Пересчитает, перепроверит пятьсот раз, а потом махнет рукой — пусть будет вот так вот, глупо и бестолково. И толку с того, что ты пересчитывал?.. Я сел с ней рядом. Она встрепенулась, не поверила, подумала — привиде­ лось, померещилось, неправда, не на самом деле, не бывает. Наваждение, фан­ том, осколки боли, капельки плазмы... Не думай, звереныш. Речей не будет! Я обнял ее, поцеловал в висок и приказал — спи. Себе, ей, всему миру. Все, сил больше у моего организма не было. Речей не будет. Только видения. Черный, уносящийся вниз провал. Серебристые, летящие вверх пузыри. А где-то в глубине — хищная, никогда не засыпающая рыба. Горячими обла­ ками в воде вишневые шлейфы крови. Но через несколько минут вода станет опять кристальной... Это и есть жизнь, если кто не понял. 105 ЮРИЙ БРИГАДИР. СНЫ СКОРПИОНОВ