Сибирские огни, 2013, № 3

ДЕНИС ТИХИЙ УМЛЯУТЫ тазиях на правый берег Кужмы, сжигали деревянный дебаркадер, захватывали не­ большую гостиницу, методично перевешав на доске почета весь персонал, и стави­ ли на ее крыше крупнокалиберный пулемет. Их броневики разъезжали по городу, всюду слышалась лающая речь, но захватить наш дом они не могли, о нет. У нас с Марком были два автомата, ящик прошлогодних патронов и стеклянная граната- бутылка «777» — на тот случай, если попадем в котел. В центре двора из чаши высохшего фонтана росло корявое абрикосовое дерево. На него тянуло всех мальчищек— и все до единого получили от дерева отлуп: Алик разодрал брюки от паха до низа штанины, Маркугваздался в смоле, непонятно как оказавшейся на чистой ветке, Дато расцарапал щеку. Мне повезло меньше всех— я упал и сломал руку. Плодоносило дерево мелкими, сухими абрикосинами, отведав которые, мы гарантировано получали расстройство желудка. Софочка расписалась на моем гипсе и рассказала, что под корнями абрикоса лежат кости дворового кота Мурзика, до смерти замученного мальчишками на соседней помойке. Вот поэтому нас дерево и не любит, зато к девочкам оно равнодушно. В то время мы тоже были равнодушны к девочкам, нас тянуло, смотря по сезо­ ну, играть в шарики, бегать с брызгалками или гонять на санках с крутого берега Кужмы. Софочкин папа, носатый и волосатый ГагикМкртчян, врыл неподалеку от дере­ ва стол и две скамейки. Мужики сидели там вечерами, играли в шахматы или в домино. На лавочке стояла потеющая трехлитровая банка с разливным пивом и ле­ жал ворох астраханской воблы, которую привозил мешками из командировок мой отец. Вечером над столом струился ароматный табачный дым, и дядя Леша, поте­ рявший в Афгане ногу, ловко вырывал у воблы спинку, разделял ее на янтарные полоски и угощал малышню. Сам он предпочитал разбирать ребрышки. Солнце быстро покидало двор, окна квартир наливались светом, и скоро тетя Роза, мама Марка, позовет его ужинать, а следом позовут и всех нас, ведь наш дом — это еди­ ный организм, даже борщи на всех кухнях довариваются одновременно... Я помню ванную в Софочкиной квартире. Мы собрались там однажды под Новый год, когда жизнь сильно приперла: я, Софочка, Марк и Дато. Софочка знала верный способ, как получить в подарок именно то, что хочется. Она поставила на пол ведро дном вверх, зажгла церковную свечку и прикрепила ее в центре дна. Потом достала из кармана пиковую даму и прислонила ее к рубчику на дне ведра так, что на стене образовалась дрожащая прямоугольная тень. Капнув на карту одеколоном, мы взялись за руки и тихо пропели хором: «Пиковая Дама, появись!» Я смотрел на зеленую т е н ь . и вдруг понял, что тень начинает приглядываться ко мне, а в трещи­ нах на стене мне почудился силуэт худой и уродливой женщины. — Фигня какая-то, — сказал Дато. — Мы в лагере не так вызывали. — Тихо ты, — шикнула Софочка. — Айда во двор, ребзя, — пугливо прошептал Марк. И мы пошли во двор. Я тогда сильно прогадал. Софочка дождалась Пиковой Дамы — та услышала призыв и рванулась из тени на свет. Софочка выкрикивала свои желания до самого конца, и когдаПиковая Дама высунула свои ледяные руки из теневой двери, Софочка задула свечу и разорвала карту пополам, спасшись, таким образом, от неминуемого удушения. Мне в том году вручили новые ботинки и шоколадку, а Софочке подари­ ли розовое платье в блестках, туфли в тон, настоящую золотую корону с маленькими рубинами, новые ботинки и, опять же, шоколадку. Платье и туфли мама убрала в шкаф, до Софочкиной свадьбы, корону папа отвез в сейф на работе, а вот ботинки она нам показала. И шоколадкой поделилась. Почему-то я не помню, чтобы мы наряжали во дворе елку, даже снеговиков не лепили — снег быстро сгребали лопатами. Зато дни рождения, приходящиеся на теплое время года, частенько отмечали за дворовым столом. Одним июньским вече- 64