Сибирские огни, 2013, № 3

а голос сексуального тренера крикнул, чтобы она орала громче, потому что сейчас будет больно. И Ольга орала, ведь действительно стало больно, а сексуальный тренер на пару с Толиком упаковали ее ногу в самодельный лубок. Они втащили ее в лодку; сексуальный тренер поддерживал за плечи, пока Толик выбрасывал на песок неопрятный ком сетей. — Толян, сядь на весла, а то нанырялся — рук не чую. — Ага. Лодка тронулась и пошла, толкаемая широкими, умелыми гребками. Вокруг Ольги натекла дождевая лужа, сексуальный тренер растянул над ее головой целлофа­ новый дождевик. — Вон ейный катамаран куда прибило. — Вижу. — Надо потом вернуться. — Я сам вернусь. Заодно часы поищу на дне. Ольга тронула сексуального тренера за ногу: — Почему вы за мной приплыли? — Катамаран ваш сам собой по речке плыл. Я думал, вы утонули. — Это вы за мной ныряли? — Нуда. — Спасибо. И часы утопили? — Утопил. — Дорогие? — Не-е... говно китайское. Но наградные. * * * Остальное она помнила фрагментами — как лежит на боку в лодке, дождь хле­ щет в зеленый целлофан над ее головой, нога сексуального тренера задвигает под скамеечку, на которой лежит ее голова, жестянку с красными червями, а та опять выезжает наружу, — и это безумно смешно, до икоты, до истерики . А еще она помнила, что именно тогда, впервые за несколько лет, почувствовала себя по-настоя­ щему счастливой. УМЛЯУТЫ Умляутов придумала Софочка, старшая дочка Мкртчянов, наших соседей по дому на Гороховой улице, номер восемь. Это были не видимые никому, кроме нее, медузы, плавающие над головами и высасывающие из нас счастье. У Софочки был врожденный вывих плеча, она держала голову немного набок, будто внимательно прислушивалась левым ухом к чему-то такому, что больше никто не видит. В нашем доме было шестнадцать квартир, а сам дом был построен на манер римской инсулы— квадрат с большим внутренним двором выходил на улицу одной аркой с чугунными воротами. В черные завитушки было вплетено «1884», и Софоч­ ка рассказывала, что раньше ворота запирали на ночь, пока в сороковом не забрали ее дедушку. Тогда запирать их стало некому, да и незачем: черные воронки выкоси­ ли дом наполовину. Дедушка вернулся в пятьдесят четвертом, без иллюзий и зубов. Умер он, когда Софочке исполнилось четыре, и она совершенно не помнила его при жизни. В шесть лет она заболела краснухой, и бессонной ночью, когда подуш­ ка моментально степливалась, а тело плавилось воском, к ней зашел покашливаю­ щий старик. Он положил ей на лоб мокрое полотенце и легко погладил по слипшимся волосам. Утром мама с ужасом опознала в Софочкиной истории своего покойного свекра. Дом смотрел на улицу узенькими недоверчивыми оконцами, в нем легко мож­ но было держать осаду от фрицев, которые частенько высаживались в наших фан­ 63 ДЕНИС ТИХИЙ УМЛЯУТЫ