Сибирские огни, 2013, № 3

И смиряются ненастья перед связью роковою. Три минуты до рассвета. Воздух влажен и свинцов. Старый дом плывет по лету над землею и травою. И росинки, как кровинки, тихо катятся с венцов. БРОДЯГАИ БРОДСКИИ Вида серого, мятого и неброского, Проходя вагоны походкой шаткою, Попрошайка шпарит на память Бродского, Утирая губы дырявой шапкою. В нем стихов, наверное, тонны, залежи, Да, ему студентов учить бы в Принстоне! Но мажором станешь не при вокзале же, Не отчалишь в Принстон от этой пристани. Бог послал за день только хвостик ливерной, И в глаза тоску вперемешку с немочью... Свой карман ему на ладони вывернув, Я нашел всего-то с червонец мелочью. Он с утра, конечно же, принял лишнего, И небрит, и профиля не медального... Возлюби, попробуй, такого ближнего, И пойми, пожалуй, такого дальнего! Вот идет он, пьяненький, в драном валенке, Намешав ерша, словно ртути к олову, Но при всем при том не такой и маленький, Если целый мир уместился в голову. Электричка мчится, качая креслица, Контролеры лают, но не кусаются, И вослед бродяге старухи крестятся: Ты гляди, он пола-то не касается!.. АНГЕЛ ИЗ ЧЕРТАНОВО Солнце злилось и билось оземь, Никого не щадя в запале. А когда объявилась осень, У планеты бока запали, Птицы к югу подбили клинья, Откричали им вслед подранки, И за мной по раскисшей глине Увязался ничейный ангел. Для других и не виден вроде, Полсловца не сказав за месяц, Он повсюду за мною бродит, Грязь босыми ногами месит. А в груди его хрип да комья — Так простыл на земном граните... И кошу на него зрачком я: Поберег бы себя, Хранитель! 35 ИГОРЬ ЦАР' В ЛИХОБОРЫ