Сибирские огни, 2013, № 3

АНАТОЛИЙ КИРИЛИН НУЛЕВОЙ КИЛОМЕТР — На людей — нельзя. А ты ... И когда ты успела всему этому научиться? — Сегодня. Только сегодня. Но еще раньше я знала: все, что делается под знаком любви, не может быть порочным, стыдным. А е щ е . Поскольку тебе не удалось убить меня на нашем преступном ложе, ты выбрал другое — уморить меня голо­ дом. В холодильник можно не заглядывать, так ведь?.. Разумеется, в холодильнике у меня было пусто. Да, аппетит у моей девушки отменный. Однако меня неприятно задело это первое желание, пробудившееся в ней после нашей любовной схватки. Кстати, который теперь час?.. Нормальные магази­ ны закрыты, остался один суточный, который большинство покупателей обходят стороной: продукты там частенько оказываются просроченными. Но я все же отпра­ вился в ночной поход и добыл — о, чудо! — пиво и сыр с плесенью. В очередной раз она исчезла, ничего не сказав мне накануне. А через пару дней позвонила на мобильник: — Привет! Я в Париже. НаМонмартре фиалки. Говорят, они здесь цветут почти круглый год. Даже в декабре!Знаешь, такие, как у нас на подоконниках растут. В лесу совсем д р у ги е . Тут еще совсем рано, а в кафушках полно народу. А народ — это тетки, нечесаные, немытые, прямо со сна. И все трещат, не умолкая, как сороки. Кофе, круассаны . Я в книжке, помню, читала про все это. Только про немытых и нечесаных там не пишут. А на улице полно негров, черные такие, прямо синевой отливают. — Ты что там делаешь? — не удержался я, заранее зная, что ответа не получу . Утекающее время и уходящее уличное счастье. А еще — спасительная бутылка пива — В данный момент стою на площади Этуаль. Жуткий туман, в котором Три­ умфальная арка кажется безногим и безголовым каменным чудищем. Она плывет в непонятном пространстве, — такое впечатление, что вскоре накатит на тебя. Я вспомнила Ремарка, его замечательный роман про эту самую арку, где герой, едва познакомившись со своей возлюбленной, увидел в ней до странности близкое существо, А ведь она была ему чужой. Впрочем, и он чувствовал себя везде чу­ жим, это странным образом их сближ ало. А еще я помню из того же романа, что жизнь — нечто большее, чем свод сентиментальных заповедей. Один знакомый того самого героя, узнав о смерти жены, провел ночь в публичном доме. Прости­ тутки спасли его, а с попами ему было бы х у д о . Все, пока! Я тебя целую и люблю, не забывай об этом! На следующий день я пришел на работу полный решимости задать пару вопро­ сов начальнице, вышел в почту и обнаружил послание от нее: «Меня не будет не­ сколько дней. Справляйтесь без меня». Очень интересно!И с чем это я должен справляться? Обязанностей начальницы я толком не з н аю . да и знать не хочу. Со своими без подсказок разберусь. Из-под меня будто выбили стул: я ведь собирался задать вопросы, запасных вариантов не было. Ее стол был первозданно чист. У меня появилось ощущение, которое я испытал в день, когда исполнился ровно месяц после моего сорокапятилетия: время идет, месяц прошел — и что с того? «Надо что-то предпринять! Надо что-то сделать!» — вертелось у меня в голове, и не находилось ни одного предложения по поводу этого «что-то». У нас в городе еще осталось несколько летних кафе, где за скромные деньги можно выпить и закусить. Правда, все закуски упакованы в разовую посуду и обтя­ нуты пленкой. Понятное дело, их готовили где-то далеко и не сегодня, зато ты сидишь безо всяких соглядатаев, называемых красиво — метрдотель, менеджер по обслужи­ ванию, официант. Никто не заглядывает к тебе в тарелку и не ждет, что ты вот-вот 126