Сибирские огни, 2013, № 3

фицит кандидатов! Мне кажется, ты бы смог. Хочешь в «Олма» работать? Москва, зарплата... — И ты составишь мне протекцию?— усмехнулся я, удивляясь в очередной раз: откуда она все это зн а е т . — Н у - у . — она сделала движение рукой, и это могло означать что угодно. — Ты прости меня, я же любя. Ладно, не буду больше будоражить твою жизнь, ты сам все в ней решишь. Наверное. Когда с блинами было покончено, она сказала: — Хочу к резеде. Ты ведь понимаешь, о чем я? Я прекрасно понимал, только немного удивился, что она тоже запомнила цве­ ты, их одуряющий запах и то место. Там ничего не изменилось, прощальные мотивы уходящего лета пока еще не добрались туда. Вот уж не знал, что резеда так долго не вянет. — Я хочу, чтобы мы поехали куда-нибудь вместе. От неожиданности я потерял почву под ногами: честное слово, я шагнул — и моя нога будто опустилась в пустоту. — Тыже всегда ездишь о д н а . Ну и не поеду же я за твой счет, а своих у м е н я . сама знаешь. Господи, каким же занудой я сам себе казался! — А куда, к примеру? — К примеру. С тобой я бы поехала в Черногорию. Съездить — и успокоиться уже. А то эти страсти-мордасти крутят-вертят, покоя не д аю т . — она будто бы разговаривала сама с собой. И т у т . словно прорвало плотину, — она нежно прильнула ко мне и горячо заговорила: —Меня иной раз просто тоска душит . Н е хуже той старухи, живущей у самого синего моря: хочу видеть тебя — и все, башку сносит. Кое-как успокаиваю себя, что тебе не место здесь, в этой конторе, ты замечательный, умный, талантливый, ты, может, сам не знаешь, какой ты, и я вполне допускаю, что ты человек, место которого — в другом измерении. Там, где живут умные, с еще не умершими душа­ ми. Наверно, это какой-то другой город должен быть. Или та же Черногория, где люди живут спокойно, размеренно, не гоняются за несбыточным. А может, все-таки не в городе д е л о . забери тебя отсюда — и что ты будешь делать без своей Оби, Катуни, чемальских сосен? Понимаю, ты видишь себя в этом зеркале. Но это не твое зеркало! И жизнь твоя совсем иная, хоть и чем-то похож а. Внезапно она остановилась, будто споткнулась, схватила меня за руку и пота­ щила за собой. — Пойдем скорее к тебе, я больше не могу терпеть! Во мне что-то такое, пере­ зревш ее. мне кажется, еще чуть-чуть — и я взорвусь! Мы не дошли— долетели до моей квартирки. Перед глазами у меня плыл какой- то желто-красный туман, и я совсем не помню, как она стаскивала с себя блузку, еще не переступив порог. Это действительно трудно — вспомнить тот вечер в деталях, потому что сознание отключилось, и мы на какое-то время превратились в дикарей, мы перестали быть людьми: смесь ярости, страсти и чего-то темного и неописуемо прекрасного, все это билось в нас и вырывалось наружу. Осталось ощущение небы­ валого — когда нежность переходит все мыслимые и немыслимые границы и стано­ вится похожей на убийство. Первое, что она спросила, едва мы пришли в себя: — Разве ты не убил меня, любимый? — Не спрашивай, я сам еще не слишком живой. — Разве можно так набрасываться на людей? 125 АНАТОЛИЙ КИРИЛИН У&Ём НУЛЕВОЙ КИЛОМЕТР