Сибирские огни, 2013, № 3

Еще в те времена, когда она не была моей, я заметил эту ее особенность отве­ чать. Да и вообще разговаривать. Говорит, говорит... — и вдруг закончит фразу одним словом. Иной раз и мысль оборвет, ей это ничего не стоило. Сейчас я с трудом вспоминаю ее лицо, даже не верится— как это я мог забыть... Иногда мне кажется, что она была точь-в-точь похожа на нашу начальницу, те же длинные и пепельные — у моей чуть темнее — волосы (наращенные, — сказала мне она, а у меня фантазии не хватало представить, как это — приклеить волосы к воло­ сам), тот же немного удлиненный породистый нос с горбинкой, чуть раскосые лазу- ритовые глаза с пиритовыми искрами, чувственные губы, застывшие в полуулыбке. А главная примета в замечательном лице нашей начальницы— широко расставлен­ ные скулы, что делает ее похожей на монгольскую княжну из далеких веков. Да нет же, моя— она совсем другая: и волосы темнее, и скулы— хотя и выдают­ ся, но не так сильно. И глаза— серые, с запрятанным в глубине светом, как прозрач­ ный обсидиан. И г у б ы . Никакой заранее придуманной улыбки, они у нее чуть приоткрыты и расслаблены, будто всегда готовы к поцелую. — А если я тебя соблазню, — спросил я однажды. Просто так спросил, от нечего делать. — А если я?.. Об умении внезапно исчезать, ненаписанном романе и тяге к здоровому образу жизни .В с т ал а и ушла. И больше в этот день не возвращалась. И начальница, вернув­ шись из главной конторы, ни слова не сказала по поводу ее отсутствия. Будто бы ее и не было никогда, и стол напротив меня пустовал изо дня в день. Лишь некоторое время спустя я задумался об этой ее способности исчезать, словно растворяясь в небытии. Все-таки ее работа отличалась от моей. Хотя бы тем, что она часто ездила в командировки. В Москву, например, или в Питер. Что она там делала— неизвестно. Раз спросил — ответа не получил. Зато она присылала мне по электронной почте пи с ьм а . скорее — записочки. «В Москве с утра такой плотный туман, что солнце похоже на подзорную трубу бога. Он наблюдает за нами, а мы этого не замечаем . Бабушка всегда говорила, что он сидит наверху и все в и д и т . Вспомнила, как несколько лет назад написала стихи про возраст. А еще — про дерево, которое никак не хотело желтеть. Тогда я была немножко влюблена, и получился еще один небольшой стишок, просто как ассоци­ ация с весенним перелетом птиц. Это так краси во . и чем-то напоминает любовь. А вообщ е. интересно наблюдать за тем, что происходит вокруг. К примеру, ехала вчера в метро, по воздушке между Киевской и Смоленской, и увидела, как утомлен­ ное жарой солнце медленно сползало в Москву-реку. Красота— обалдеть!..» — Ты не поэтка? — спрашивал я ее, специально избегая слов «поэт» и «поэтесса». — Нет, — отвечала она серьезно, — я пишу роман. Я рассказал ей историю о своем давнем знакомом, творческом человеке, рабо­ тавшем в толстом журнале, а потом— в издательстве. Дома у него постоянно толк­ лись писатели, художники, критики, все ценили его мнение по любому обсуждаемо­ му предмету искусства, но больше всего он разбирался в литературе. Вел он затвор­ нический образ жизни. Принимая гостей у себя, сам никуда не ходил. И все думали, что однажды из-под его пера выйдет нечто значительное. Роман-эпопея, к примеру. Даже его жена нисколько в этом не сомневалась. Чем еще мог заниматься знаток слова, закрывшись у себя в кабинете, не гася свет до пяти у т р а . И вот однажды человекумер. Вдова перевернула все его бумаги, которых, кстати, оказалось совсем не много, и ничего толкового не нашла, так, почеркушки ни о чем, заготовки редак­ ционных отзывов и несколько рецептов, как солить капусту. Не было намека ни на роман, ни даже на повесть или рассказ. Не было ничего. Вдове выпало на всю ос- АНАТОЛИЙ КИРИЛИН У&Ём НУЛЕВОЙ КИЛОМЕТР