Сибирские огни, № 12, 2010

На следующую ночь во дворе раздается ритмичный скрежет и скрип. Шумя­ щих дважды гонят, оба раза «скрипач» возвращается и опять начинает шуметь. На­ утро горка выскоблена дочиста, а все сучки заботливо выщелкнуты из досок. Не­ подалеку в канаве спит Василек, сжимая в руке осколок стекла со следами зеленой краски на нем. Кто-то укрыл его кусками старого войлока с теплотрассы и положил рядом три бутылки с «Дюшесом». Стеклянных, чтобы Василек мог сдать «пушнину». КРАСКИ На работу ему идти вдоль серого высокого забора. Идти долго, за это время тщательно вычищенные ботинки покрываются пылью до самых шнурков. Пыль свин­ цово-серого цвета, она тут повсюду: на тротуаре, на дороге, на неумелых детских рисунках на том же заборе, когда-то ярких, а теперь тоже серых. В заводоуправлении он переодевается в фирменную спецодежду — так поло­ жено. Когда-то на казенной светло-серой курточке была двойная окантовка желтой нитью, но теперь и она стала серой. Черновые эскизы он делает на грязно-белой, почти серой бумаге. Хорошую бумагу дают только для планового заказа или для выставок. Это неудобно, но он привык. По пятницам у него «укороченный день» и уже в три он стоит на остановке, дожидаясь маленького запыленного ПАЗика, который везет его на окраину города, к тещиному садику, где он очередной раз перекапывает все вокруг: «чтобы не было клещей». Земля, он заметил, еще недавно им переворошенная, черная, жирная, бы­ стро становится высохшей сверху, неуютной, серой. Он старается уехать еще до того, как она начинает засыхать. Он очень любит копать в дождь, но последние годы стало засушливее. Всю субботу он проводит в гараже. Машины давно нет, даже старенький «Запо­ рожец» тестя пережил хозяина ненадолго. Когда-то удалось объединить две гараж­ ных ячейки в одну, без перемычки, в нарушение правил. Какое-то время недоволь­ ные пытались выяснять по этому поводу отношения, но все давно забылось. Он бывает тут один. Однажды жена увидела, как он отвозил сюда старый сепаратор. Поначалу она тревожилась, но по субботним вечерам от него пахло обычно — маслами, краска­ ми, железом, ацетоном. Больше она не спрашивает и не проверяет, что он там делает. У нее свое увлечение: она учится вязать теплые колючие свитера. Трудности пока с горловиной. Две получившиеся серые тяжелые жилетки и три пары бесфор­ менных носков — две большие, одни крошечные — она уже отправила сыну на Север. Очень волнуется за пятки, их приходилось распускать дважды. Первый понедельник каждого месяца после обеда он отправлялся в подшеф­ ную школу, сначала по разнарядке, потом уже нравилось самому. Но последние года три не ходит— была история с покраской спортзала школы, после которой он впер­ вые за... да, наверное, за всю жизнь, грохнул дома тарелку об пол. Но сначала посте­ лил в коридоре серую румынскую шаль «на выброс», в которой завелась моль. И только потом — грохнул. Спортзал пришлось перекрашивать, а завуч с четвертого этажа перестала с ним здороваться. * * * Осенью он иногда жаловался на покалывание в легких, но отказало у него сердце. Сын, опоздавший на три дня на похороны из-за погодных условий, нашел ключ от гаража и зачем-то отправился туда. Он не знал второго въезда в гараж, полез в «парадный», сторожа не было, снег пришлось отгребать от дверей унтами, потом искать в потемках нужный номер, долго подбирать ключи... СЕРАФИМ Ж ) КРАСКИ ВРЕМЕНИ