Сибирские огни, № 12, 2010

ного купца-хищника Прошки из рода катор- жников-убийц в угрюмых таежных местах не­ избежно погружает читателя в атмосферу мрачной, дикой, алчной жизни. Далекой от «корчевания тайги мозгов», к которому уже вовсю тогда призывали «настоященцы». На роль положительных героев здесь тянули лишь «инородцы», такие как черкес Ибрагим и кол­ дунья Синильга. Купеческая тема времен дикого капита­ лизма — горьковская. Еще при Воронском, в 1927 году, Горький успел напечатать отры­ вок из будущей эпопеи «Жизнь Клима Сам- гина» («Сорок лет»). И вот теперь Зазубрин, словно подхватывая эстафету у отстранен­ ного от редакторства А. Воронского, печа­ тает близкого Горькому Шишкова. А имя Горького в этот недолгий период последних месяцев зазубринского редактор­ ства стало появляться с поразительной час­ тотой. Если в № 1он лишь промелькнул двух­ страничной «Рецензией» на «книжку сти­ хов крестьянина» Михаила Исаковского «Провода в соломе», то № 2 был, можно сказать, «горьковским». От небольшого очерка Зазубрина, открывавшего номер, до статьи Г. Вяткина, воспоминаний В. Итина и заметки «Юбилей М. Горького в Новоси­ бирске». В честь этого шестидесятилетия «пролетарского писателя» были опублико­ ваны и два крошечных материала самого Горького — «Письмо к Ромену Роллану» и «О себе». Именно тогда, в 1928 году, Горький и Зазубрин впервые встретились литературно. Для Горького это, видимо, не было таким уж большим событием: как известно, у себя на острове Капри он вел гигантскую перепис­ ку чуть ли не со всеми мало-мальски извест­ ными писателями СССР, читал едва ли не всю советскую печатную продукцию, знал почти всех лично или заочно. Из числа «си- богневцев» он был знаком еще до револю­ ции сразу с тремя: Гольдбергом, Вяткиным, Итиным. Двое из них написали в этом «горь­ ковском» № 2 свои воспоминания о встре­ чах с классиком. Надо сказать, весьма неболь­ шие, зато почти восторженные. Горький предстает тут мудрым, проницательным на­ ставником, проявляющим к Сибири и сибир­ ской литературе жадный интерес. Вяткин в очерке «М. Горький и писатели-сибиряки» рассказывает, как еще в 1912 году Горький «своим художническим чутьем сразу опреде­ лил слабые и сильные стороны моей кни­ ги», дал дельный совет — не «жаловаться и стонать», а «звать к жизни», «осознать свою связь с природой» и «человеческим коллек­ тивом», чтобы все стали «бодрыми, сильны­ ми... хозяевами жизни, а не рабами ее». Си­ бирь представлялась ему как раз таким кра­ ем, в отличие от России — «несчастной, из­ мученной, пожилой бабенки, которую всю жизнь пьяный муж колотил»; «Сибирь — мо­ лодая здоровая девка, кровь с молоком... и в обиду она себя не дает... скорее сама кого- нибудь изобидит». Итин в очерке «Моя встреча» вспоминает 1917 год, когда виделся с Горьким по поводу публикации своего рассказа «Открытие Риэ- ля». После революции, спустя десять лет, когда «Открытие...» было опубликовано в «СО», затем издано отдельной книгой вместе с «Каан-Кэрэдэ», что служило предметом осо­ бой гордости автора, Горький отрезвил Ити­ на: «Книга Михельса “От Кремлевской стены до Китайской” лучше “Каан-Кэрэдэ”, а в но­ вом издании “Открытия Риэля” сделанные Вами исправления не очень украсили эту вещь». Тем не менее, Итин эту горьковскую отповедь включил в очерк, а в финале назвал Горького «величайшим писателем современ­ ности». Цитируя письма Горького, Вяткин и Итин, возможно, вздохнули: хорошо бы и нам, в «СО», такого редактора — чуткого, справедливо-мудрого, без резкостей и грубо­ го зазубринского юмора. Переписка была та­ ким своеобразным способом редактирования на расстоянии, прямо с о. Капри. Сам же Горький, хоть и отвечал сибирякам — конк­ ретно, деловито, мудро, — все-таки недоста­ точно четко представлял себе, что такое «СО» и кто его авторы. Так, в письме Г. Гребенщикову в США он сообщает, что «в Новосибирске издается отличный журнал “СО”», но тут же добавляет: «Редактор — Вяткин». И это в декабре 1927 года, всего за два месяца до начала переписки с Зазубри- ным и спустя два года после письма Вятки­ на, который просил Горького прислать в жур­ нал «Ваш портрет и какой-нибудь рассказ». Только вот был Вяткин редактором другого журнала — «Сибирь», а житель Сорренто легко спутал его с «СО». Ноябрем 1927 года датируется начало переписки с Итиным и знакомый уже нам «критический» ответ Горького. И вот пришла очередь Зазубрина. Пре­ дыстория этого важнейшего в его жизни со­ бытия загадочна. В то время, когда уже по­ чти все лучшие авторы «СО» имели хотя бы несколько писем от «сибирелюба» Горького, Зазубрин писать ему не спешил. Если у Ити­ на был хороший повод — выход книги его прозы и просьба об отклике, то Зазубрин мог бы, подобно Вяткину, попросить Горь­ кого дать что-нибудь в «СО». Скорее всего, мешало прохладное отношение редактора «СО» к эмигрантской прозе Горького, осо­ бенно его рассказам 1922-24 гг., о которых он весьма критично высказывался еще на предсъездовских встречах и докладах 1925 года.