Сибирские огни, № 12, 2010

— Кто здесь? Но стояла такая же давящая на уши тишина, никто не откликался, и тогда он снова вытянул руку и поводил ею перед собой, но там никого уже не было. — Что за шутки! — сказал он возмущенно. — Немедленно откройте дверь и выпустите меня отсюда! За спиной кто-то засмеялся и, шлепая босыми ногами, побежал. — Все, хватит с меня, — решил Леонид Георгиевич и пошел прямо, рассчиты­ вая дойти до противоположной стены, а потом уже вдоль нее добраться до выхода, : ведь должен же быть здесь выход, черт возьми! Леонид Георгиевич брел уже довольно долго, не меньше получаса, но стены все не было. Один раз кто-то схватил его за плечо, а в другой раз провел ладонью по лицу. Но все это были уже мелочи по сравнению с тем, что, находясь в небольшом здании театра, он столько времени не мог пройти его из конца в конец. Это было совершенно необъяснимо. Вернее, это нельзя было объяснить разумными причи­ нами. Зато ненормальные версии лезли в голову Леонида Георгиевича одна другой фантастичнее, например, что человек обычного размера не может так долго идти, но если его уменьшить в сотню раз, все встанет на свои места. Или, к примеру, увеличить сам театр. И кто тот человек, на которого он наткнулся, шлепавший босиком? Такой же, как он, обманутый зритель? Почему же он не поговорил с ним, чтобы вместе отсюда выбраться? Почему он бос? Или он здесь уже так долго, что сошел с ума от темноты и одиночества? И такая участь ждет и его? Леонид Георгиевич тут же вспомнил случаи бесследных исчезновений жителей его города, о которых время от времени сообщалось по телевидению. Но зачем все это — темнота, необъяснимо-большой изнутри театр, не проще ли стукнуть сзади по затылку, бросить тело в багажник машины и увезти куда надо? Что-то здесь не стыковалось со здравым смыслом, это был реализованный в действительности бред сумасшедшего, и в этом бреду роль главного действующего лица досталась Леониду Георгиевичу. Вдруг, зацепившись за что-то ногой, он упал, инстинктивно вытянув перед со­ бой руки. Леонид Георгиевич не ушибся, предмет, за который он запнулся, оказался корягой, а упал он на траву. И эту траву он видел, так же как и корягу. Свет был слабый, рассеянный, но все же свет. Встав на четвереньки, Леонид Георгиевич под­ нял голову и увидел звезды. * * * Серый утренний рассвет просачивался сквозь еловый лес, по которому шел Леонид Георгиевич. Он сильно устал, потому что всю ночь брел среди свешиваю­ щихся до самой земли колючих лап, надеясь отыскать какое-нибудь жилье или выйти на асфальт. Местность была неровная, сначала он долго поднимался по склону, не очень крутому, но затяжному, а потом спускался вниз, и за все это время он не услышал ни человеческого голоса, ни крика птицы или зверя. Свет впереди стал ярче, деревья расступились, и он оказался на опушке. Внизу, за поросшим высокой травой косогором, стояла деревня, домов в тридцать, а за ней — полоска степи, обрезанная обрывом, за которым начиналось море. Леонид Георгиевич побежал к домам, он боялся поверить, что все уже позади, он вернется, наконец, домой, он уже дал себе зарок, что никогда больше не будет бродить вечером по улицам, особенно в дождь, и посещать незнакомые театры. Дома оказались выбеленными хатами с соломенными крышами, вроде тех, что в украинских селах, только вместо плетней стояли стены в человеческий рост из дикого камня, с прочными деревянными воротами и запертыми калитками. Лео­ нид Георгиевич постучал в первые ворота и крикнул: — Эй, есть кто дома? Хозяева! Во дворе закудахтали куры, кто-то подошел к воротам и молча остановился. — Ну, что же вы! — взмолился Леонид Георгиевич. — Откройте мне, пожа­ луйста. Я шел всю ночь, мне нужно узнать, где я нахожусь, и позвонить по теле- АЛЕКСАНДР ГОЛУБЕВ ШЩя ЗА ЧЕРНОЙ ПУСТОШЬЮ