Сибирские огни, № 8, 2010

Юра вытащил из кармана никелированную флягу. Походный сосуд украшал барельеф полуголой девицы. — He-а. Рановато еще. На поминках и помянем. На поминки ехать я не собирался. После экскурсов за кладбищенские ограды аппетит фестивалей не устраивает. — Вот так, брат... — с этим пожизненно философским изречением Юра уда- ; Андрей подошел чуть позже. Для траурной церемонии он выглядел слишком свежо. Чисто выбрит, на щеках румянец Главное — войти в ритм. А праздничный ритм или похоронный — дело второе. Форма была та же — куртка с блестящими пуговицами. Роз на этот раз было десять, колер чуточку потемнее. Со всех сторон доносились обрывки заупокойных фраз: «настоящий пацан ушел...»; «это чичи-вы- родки, наверное...»; «ногу в ста метрах нашли...»; «старушку с первого этажа волной в сервант впечатало...» Бедная бабка... Небось войну пережила, а на нее вот снова Церквушка, в которой отпевали Леню, вместить всех желающих не могла, и я специально пристроился в хвост очереди, чтобы остаться на улице. Андрей пытался завести меня внутрь. Я сослался на головокружение и закурил. В храмах нет конди­ ционеров. Внутри душно, запах парафина перемешивается с флюидами перегара и елея. Из-за дверей раздались всхлипы и чересчур зычный голос батюшки. Отпевания братвы перед отправкой в межгалактические пространства проводят по особому тарифу. За вложенные деньги приходится делать вид, что выкладываешь душу. Речи над могилой что-то напомнили. Выключите картинку, оставьте звук и оку­ нетесь в годы, когда по телеку крутили сплошную героику. — Леонид был настоящим человеком. Это ощущалось во всем. Добрый и не­ много жесткий взгляд, уверенная походка. Леня мог созидать, строить. Он построил дом, создал семью, начал растить сына. И так много он не успел. Говорил бизнесмен Мальгин, начинавший карьеру в комсомолии. Они такими речугами провожали передовиков, простившихся с жизнью в результате несчастно­ го случая на рабочем месте. А про сына я не знал. Значит, полку сирот прибыло, а ребенку до совершеннолетия будут рассказывать историю о несчастном отце, кото­ рый пошел в лес по грибы и случайно задел противотанковую мину времен Великой Отечественной. — Погиб человек... Наш человек. Он не мог лгать, не мог бросить в беде ближ­ него, не мог предать. Но предали его. И мы должны отомстить и предателю, и тем, чьими руками было сделано это. Спи спокойно, Леня. Мы помним тебя, Леня, и мы отомстим. Это уже из военной тематики. Бойцы жаждут мести, дабы не потерять лицо и квалификацию. Хотя вполне возможно, что говорил и сам заказчик. Надмогильная патетика не лучшее алиби, но бдительность усыпляет. Звук без картинки... Иллюзия окопного кинематографа. Все испортил какой-то выскочка из недавно откинувшихся: — Леня, ты был не просто пацаном! Ты был своим пацаном, нашим пацаном. Ты знал понятия и ты жил по ним. И пусть понятия будут с тобой всегда. И здесь, Ленчик, и там... — пьяная голова выступавшего кивнула на облака. Под славящие покойного тосты был заказан дорогой ресторан. Андрей поры­ вался съездить. Я предложил опрокинуть рюмку-другую в кафе. Заведение с клини­ ческим названием «Promille» пустовало. Андрей попросил, чтобы водку принесли в графине. Поинтересовался: не суррогатная ли? Официант, сообразивший, на чьих похоронах мы были, резонно заметил, что таких, как мы, обманывать грех. Оно и верно. Нас уже и так жизнь обманула. Мы помянули Леньку. — Андрюш, без обид. Тебе зачем этот похоронный марафон нужен? — Тёмка, сам понять не могу... Сам чувствую, что меня клинит. — Слушай, а может, съездил бы с Наташей отдохнуть? В Италию, например. Просто отдых. По музеям пройтись, на экскурсии поездить. Отвлечет, Андрюш. лился. взрывные волны накатывают. МИХАИЛ ШАХНАЗАРОВ ШШ ВИРТУАЛЬНЫИ ОРГАЗМ