Сибирские огни, № 8, 2010

— Как в мать? — Ну почему же?.. Нам ведь нравятся женщины, возрастом нас превосхо­ дящие. — Но это... Превосходство, оно тоже хорошо до определенной степени. Хотя понимаю. Мне вот иногда с директрисой хотелось... Чуть поодаль стояла директор школы, Анна Григорьевна. Мы действительно сильно меняемся с годами. Особенно в плане сексуальных предпочтений. Теперь стало боязно оттого, что я мог возжелать эту женщину в эротических фантазиях. Очки на кончике носа, опускающаяся на правую ладонь указка, ажурные чулки и носок шпильки, поднимающий мою брючину... Эту сцену я не раз представлял в старших классах. Она ругает меня, бьет указкой по пальцам, а потом— моя сладкая месть на парте за все низкие оценки и замечания на полях дневника. Отогнав кра­ мольные для церемонии прощания мысли, я взял Андрея под руку, и мы удалились с кладбища. В машину он сел с очередным вздохом. Сказал что-то о скоротечности и бессмысленности жизни... Проходя по Лиела Кална, вспомнил Сильвию. У Сильвии была роскошная грудь, дефицитный по тем временам парфюм «Фиджи» и диван, который при каждом дви­ жении стонал громче владелицы. После штормовых совокуплений я любил садиться у окна, выходящего на старинный парк, и подолгу не отрывать взгляд от шпиля кирхи. Сильвия тихо говорила: «Спасибо». Она была воспитанной девушкой. А может, это «спасибо» говорила ее удовлетворенная плоть, и я слышал голос ее плоти. В подъезде так же пахло сыростью и дешевым табаком. Мрачные узоры из выщерблин на ступенях, облупившаяся краска перил... С минуту постояв у двери, нажал на белую в черном обрамлении пуговку звонка. Почему кнопки звонков по­ чти всегда черно-белые? Наверное, дань торжественности момента. Грубый трезвон с гулом разнесся по этажам. Знал, что посылаю сигнал в пустоту. Соседняя дверь медленно приоткрылась. Свисающий со стены таз, санки вре­ мен моего детства. На пороге — женщина, лучшие годы которой остались на потус­ кневших черно-белых фото. — Здравствуйте. А... Сильвия уехала. — И... Идавно? Простите. Я не поздоровался. Мне хотелось, чтобы она сказала: час назад. — Уже восемь лет. — Восемь лет. Надо же... Переехала в другой район? — Скорее, в другую жизнь. Знаете... А я вас помню. Вы приходили один, а как- то под Новый год гостили у Сильвии с шумной компанией. Всю ночь играла музыка, а утром было слышно, как вы отрядили кого-то в магазин за спасительными для таких пробуждений эликсирами. Всю ночь не могла заснуть, но в стену стучать не стала. Ведь молодость, наверное, нужно не только ценить, но и уметь понять, в каком бы ты возрасте ни находился, — на этих словах моя собеседница улыбнулась. Говорила она нараспев. — Вы сказали про другую жизнь. Сказали, что Сильвия переехала в другую жизнь. Ожидание ответа повисло на нитях страха. — А разве определение «другая жизнь» всегда звучит зловеще? Нет, вы подума­ ли не о том. У Сильвии все хорошо, все сложилось. Она уехала в Германию. Первые три года наезжала, а сейчас иногда звонит. Я могу передать ей привет. Она живет в счастливом браке с Ральфом или Иоганом, уверенно водит «Фоль­ ксваген», мило здоровается с соседями-стукачами, болеет за «Боруссию», а после совокуплений произносит: «Данке». — Да... Если можно. Передайте ей привет. Привет от Артема... От Артема из другой жизни. Попрощавшись, я медленно побрел по ступеням. Аллея парка казалась нескон­ чаемой. Присев на скамейку, поднял взгляд на пронзающий дымку осени шпиль. Мне хотелось повернуться, чтобы увидеть окно Сильвии. Оно было за спиной, всего в легком повороте головы... МИХАИЛ ШАХНАЗАРОВ ВИРТУАЛЬНЫЙ ОРГАЗМ