Сибирские огни, № 8, 2010

МИХАИЛ ШАХНАЗАРОВ ¿¿«Гй ВИРТУАЛЬНЫИ ОРГАЗМ висит как раз с той стороны, с которой я в вагон и заглядывал. Еще напишу о сереб­ ряном подстаканнике и маленьком пейзаже родной Армении. Есть еще братская могила под Олайне. Но в этом случае не распишешься. Гранит, высеченные золотом фамилии, венки. Об истории боев в тех местах я не знал. Сквозь шелест листков донеслось с шипением сказанное: «С-с-сука». Директри­ са выпрямилась подобно сурикате. Кто-то неумело сымитировал чих. Нужно от всего этого отвлечься. Я бросил взгляд на грудь Лазаренко и начал писать. «...Посреди болота мы увидели небольшой островок. Лукошки уже были по­ чти наполнены сыроежками и груздями, но мы решили посмотреть, что на этом маленьком, окруженном болотами пятачке. К островку вели деревянные доски, перекинутые через топь. Оставив лукошки, мы двинулись к поросшему мхом бу­ горку. Шли осторожно, балансируя на прогибающихся досках. По спине пробе­ жал холодок. Небольшой окоп и пожелтевшая от времени табличка: «На этом месте в 1943-м году рядовой Павел Бажов вел ожесточенный бой со взводом немецких захватчиков ...» После того, как патроны у Павла Бажова кончились, он получил предложение сдаться, и немцы двинулись к последнему оплоту бойца. Подпустив извергов побли­ же, солдат подорвал три гранаты и героически погиб, уничтожив семь фашистов. Сначала я хотел написать, что гранаты было четыре, а фашистов пятнадцать, но, подумав, решил, что война это все же не соцсоревнование. С кегумских болот я переместился на болота под Тукумсом, а закончил пове­ ствование на болотах у границы с Литвой. Рукопись я сдал раньше всех. Директриса попросила вернуться на место. Я достал плевательную трубку, сде­ ланную из дефицитного японского фломастера, хорошенько прослюнявил обрывок тетрадного листа и зажмурил правый глаз. Снаряд шмякнулся прямо в заушину. Пур­ пурная Лазаренко обернулась и пропела свое коронное: «Дебилы». После того, как второе «ядро» отскочило от затылка, школьная Софья Перовская начала тянуть руку. — Инна Михайловна, кто-то безобразно плюется. Как будто плеваться можно небезобразно. Директриса сказала, что если Ирочка поднимет руку во второй раз, всех мальчиков обыщут. Главное, чтобы Ирочке не захотелось по-маленькому. А то приспичит, а нас все равно обыщут. И тут Инна Михайловна подозвала меня. Она сделала это по-заговорщически— шепотом. Понурив голову, я подошел к столу. В последние годы я подходил к учите­ лям исключительно с виноватым видом. Времена, когда меня хвалили за грамоты от РОНО Латвийской ССР, остались в приятных воспоминаниях родителей. — Миша, молодец! Просто умница. Редко тебя хвалю, но сейчас заслужил. Мы читали с восхищением. Очень понравилось про Павла Бажова. Полный тезка автора «Хозяйки Медной горы». — Да, а я и не подумал как-то. — Понравилось, что ты до мелочей описал вагон-салон своего земляка, вели­ кого маршала. Была там два раза, а все так скрупулезно не помню... Знаешь, мы тут обсуждали твою работу и пришли к выводу, что мало, очень мало мы проводим экскурсий по местам боевой славы. И к стыду, к стыду своему даже не знали о тех местах, которые описал ты. За содержание — пятерка с плюсом; за грамматику — четыре. И вот что. Давай ты после экзамена зайдешь ко мне в кабинет и подробно опишешь, как добраться до мест, которые ты так красочно описал в своем сочине­ нии. И еще раз повторю: мо-ло-дец. После экзамена зашел к директрисе и еще раз восемь услышал, что я молодец. Инна Михайловна с усердием записывала маршруты. — Доезжаете до указателя «Кегумс». Слева— переезд. Первый поворот напра­ во после переезда и километра четыре вглубь. Увидите домик лесника. От него двига­ етесь налево. Но если лесник будет дома, то он обязательно покажет... По дороге домой я представил картину. Полные автобусы школяров в резино­ вых сапогах и нейлоновых куртках, исполненные чувством долга учителя. Инна Ми­ хайловна произносит: