Сибирские огни, № 8, 2010

Наклонившись, Вадик шепнул ей о своем назначении. Поцелуй оставил на щеке розовый след от помады. Такси Вадим поймал быстро. Заняв место рядом с водителем, долго смотрел перед собой. По стенам домов разбегались разноцветные струи неона. Вдали мель­ кала вывеска ночного клуба «Ориноко». — В «Галактику». — Новый клуб? — Наркологическая клиника на Миклухо-Маклая. У стенда с репортажем о субботнике стояла Ира Лазаренко. Ира похожа на Пушкина. Смоляные, напоминающие разбросанные пружины, волосы, заострен­ ный подбородок. Впрочем, больше от Пушкина ничего не было. Учителя говорили, что Ира — это вторая Софья Перовская. Наверное, Софья была такой же стервой. С выпускной контрольной Ира мне не помогла. Послала с издевательской ухмылкой. Время до экзамена еще было, решил пообщаться: — Ириша, а помнишь, как мы последний раз ездили в колхоз? — Помню. А тебе какое дело? — А помнишь, как нас повели на ферму? Помнишь грустных буренок, забав­ ного дедка, который вместо «вот» говорил «оть»? — И действительно, дедок был забавным... Помню, — Ира улыбнулась и отвела взгляд от стенда. — Иришка, а помнишь доярок? Одна собиралась домой после утренней смены и что-то весело рассказывала двоим, что помоложе. — Да, они такие румяные были, развеселые. — Ага... Румяные, развеселые и упитанные такие. Я такие сиси, как у этих доя­ рок, только у тебя во всей школе и видел, Иришка. Все думаю, почему ты их для удобства во время уроков на парту не кладешь? — Придурок несчастный... Всю башку об лед отбил?! Дебил зловредный... Слово «дебил» Ира произносила нараспев, через «э», и употребляла его доста­ точно часто, потому как Иру за ее высокомерие подначивал не один я. Из туалета, с горящими глазами, вышел Алик Капитонов. Этот с ролью клоу­ на давно смирился. Разок его поймали в отхожем месте за рукоблудием. Потом физрук засек нюхающим клей в раздевалке. Я зашел в туалет. «Моментом» не пахло. Через несколько минут всех пригласили в зал. Длинные ряды парт, у входных дверей — два ведра воды с черпаками. Наверное, чтобы жаждущие перезаразили друг друга гриппом. Стол для директрисы и завучей — на возвышении. Перенос­ ная доска с выведенными темами сочинений. Толстого я не читал, с творениями Тургенева был знаком мимолетно, Пришвиным не болел. Вот Лазаренко распи­ шется. Классиков она к дебилам не относила, но любила во время устных ответов выдать что-нибудь наподобие: «На мой взгляд, Лев Николаевич поторопился...» Если бы Лев Николаевич поторопился, его творения по объему затмили бы совре­ менные интернет-энциклопедии. В самом конце списка разместилось мое спасе­ ние: «Памятники воинам-освободителям Латвии». В 1982-м было понятно, что освободителям от гитлеровских войск. Сейчас по-другому. В латышских школах пишут о воинах-освободителях от коммунистического террора, в русских — тема звучит более протяжно: «Памятники воинам-освободителям Латвии от немецко- фашистских захватчиков». Начать можно с маршала Баграмяна. Земляк, почетный гражданин Риги. Памятник тоже имеется. Вагон-салон с портретами Ленина, Сталина и Жукова, сто­ ящий на запасных путях. В самом вагоне я не был, а вот через занавесочку разок заглянул. На столе — книги, чернильница. Книги, наверняка, с творениями вождей мирового пролетариата. Дивана я не разглядел. Но раз вагон-салон, то диван с крес­ лами быть должен. Карта театра военных действий, само собой, висит. Скорее всего, СОЧИНЕНИЕ МИХАИЛ ШАХНАЗАРОВ ВИРТУАЛЬНЫИ ОРГАЗМ