Сибирские огни, № 8, 2010

Томленье грустное: не здесь ли Конец юдольного пути? д 2 Железо звякнуло— есть жизнь! В усильях тяжких встрепенулся, И спало бремя, я очнулся, Весь обновленный. Я прозрел! Так разгадал теперь, где я? Я на распутье Барабинском! из 5 и Там тучей стая птиц взвивалась, Всполохнутая звуком, там М. Всплеснулась рыба, фыркнул волк. 5* Пустыня страшно оживилась: ¡V 2 2 Пред мной плелася вереницей О Толпа попарно скованных, и И жадно их следила птица, <; Почуя добычу сдали. § И долго стон и звук цепей р Гудели, как в сырой могиле. щ И я вздохнул впервые тяжко По милой родине моей! Там, где природа покоится в своем первобытном состоянии, куда не досягал нм дерзкий, ни любопытный, там, в непроходимых дебрях и громадных утесах видел я страшное явление: пожар лился, горы валились... И все это творилось рукою незри­ мою. Я был один! ДУМА V III БУРЯ Пред мной — Алтай, за мной — Алтай, то взгроможденный, Поник на облака, то в прахе раздробленный. На глыбах рухнувших висит дремучий бор, И тощий плющ, как змей, ползет из трещин гор. Зияет пасть пещер, зияют бездн стремнины, И глухо все!.. Природа страшной ждет судьбины! Вот филин простонал... Закаркал ворон... Мрак вокруг. Промчался тихий гул под сводом неба. Вдруг Загрохотала высь, и дол отгрянул страшно! Трущоба вспыхнула, разлился огнь ужасный, Взвилася стая птиц, повсюду рыщет волк. Столетний кедр трещит, шатнулся, вот склонился, И, дружно с елью обхватясь, свалился, Загромоздив собой Чумыша грозный ток. Клокочет тот, ревет и плещет к небу волны И отовсюду грохот, треск, бушует страшно вихрь. И мнилось мне, что рухнул свод природы плотный,