Сибирские огни, № 5, 2010

АНАТОЛИЙ ВЫБОРНОВ ЗАМОРЫШ На следующее утро я проспал на полчаса нашу встречу с Алексеичем. Когда пришел к условленному месту, его там не было. Прождал почти час, но Алексеич так и не объявился. Я позвонил Мишке и обрисовал ситуацию. — Ладно, сегодня отдыхай. Смотри, завтра не проспи генеральскую зарплату, без пяти минут лейтенант, — недовольным тоном пробурчал он, — я сейчас свяжусь с ним. На следующее утро я пришел надесять минут раньше. Но Алексеич не объявил­ ся ни через час, ни через два. Не объявился он и на следующий день. На Мишкины звонки Алексеич не отвечал и сам ему не звонил. —Фигня какая-то, — Мишка был озадачен. — Вроде, он всегда был пунктуаль­ ным мужиком. Может, с сердцем у него что-то или жена слегла? Сходи, позвони ему еще раз. — Хорошо, — я полез в карман за записной книжкой. Ее там не было. Я обыскал все карманы. Может, оставил дома? Итут я вспомнил, что последний раз доставал ее в машине Алексеича. Предчув­ ствуя недоброе, мы с Мишкой помчались в камеру хранения. Ячейка была пуста. Говорят, что беда не приходит одна. На следующее утро начальник курса осча­ стливил нас сообщением, что с этого дня и до самого выпуска выход в город раньше 18 часов строго запрещен. Вызвано это было тем, что вчера каких-то два раздолбая с нашего курса перепутали читальный зал Технической библиотеки с прокуренным залом пивнушки «Сирень», что находилась в парке Сокольники, где и налопались до такого поросячьего визга, что на выходе из парка попросили прикурить у начальни­ ка патруля. Я позвонил Мишке и сообщил печальную новость. До выпуска мы сидели в лекционном зале и коротали дни до выпускного вече­ ра. Кто-то играл в преферанс, кто-то читал детективы или распечатанную ксероко­ пию Лукамудищева. Я же, уложив голову на стол, просто думал. О чем? О том, что случилось со мной за эти три месяца. О потерянных деньгах. О красивой жизни, которую вряд ли увижу еще, поскольку вряд ли смогу жить так, как Мишка. * * * Я получил распределение в теплые края. Мишка пришел проводить меня на вокзал. После выпуска мы с ним месяц не виделись. Посидели в привокзальном ресторанчике. Говорили, в общем-то, ни о чем. В основном вспоминали общих подружек и наши походы по кабакам. — Слушай, а ты можешь послать все к чертям собачьим?— Мишка смотрел на меня в упор. — Что ты имеешь в виду? — Я имею в виду уйти из армии и остаться в Москве. Делали бы «бабки» вместе. Мне понравилось с тобой работать. —Миш, исключено. Во-первых, я могу уволиться только по болезни или по дис­ кредитации. А во-вторых, я привык к стабильному заработку, пусть и небольшому. — Как знаешь. Но если передумаешь — звони. И не исчезай. Будешь в отпус­ ке — наведывайся. Вспомним старые добрые времена, — он положил мне руку на плечо. Мы попрощались с ним у вагона... Как гласит армейская поговорка «На дворе январь холодный — в отпуск едет Ванька взводный. На дворе июль палит— в отпуск едет замполит». Так оно и полу­ чилось: через полгода меня отправили в отпуск.