Сибирские огни, № 5, 2010

Но даже не это было главным. Я ощутил то чувство, которое не каждому мужчине дано испытать в жизни. Это чувство всемогущества, чувство наивыс­ шей власти, существующей в этом мире, — власти над женщиной. Оно появляет­ ся, когда ты запросто можешь купить по блату колечко или сережки с фионитом, когда вы подходите к ресторану и знакомый швейцар бежит, чтобы открыть вам дверь, объясняя стоящим в очереди людям, что это пришли посетители, которые заказали столик заранее. Когда ты смотришь в меню на название блюд, а не на цену. Когда можно просто так, не на 8-е марта, а в какой-нибудь из будних дней купить букет из полусотни роз. Поначалу это чувство опьяняет, но неизбежно наступает и похмелье. Ты начи­ наешь сознавать, что данная власть зыбка, поскольку исчезнут деньги — и ты не сможешь получить всего того, что имеешь сейчас. Ни шмоток, ни ресторанов, ни восхищенного взгляда той женщины, которая еще недавно бросалась на шею, когда ты открывал коробочку с сережками на бархатном сукне. Я поделился своими мыслями с Мишкой. — Что это тебя на лирику потянуло?— угрюмо заметил он. — Ты еще заплачь. И не эта власть, про которую ты сейчас говорил, есть власть наивысшая. А денюжки, с помощью которых ты можешь купить все, кроме здоровья. Банально, но это так... А тебе не доставляет удовольствие видеть зависть в глазах мужчин, когда ты идешь под руку с ослепительной женщиной? А такие предпочитают тех, у кого кошелек не пролазит в карман брюк. Только это уже стимул к тому, чтобы иметь больше дензна­ ков, чем у других. А какой кайф ехать на машине по улице и видеть самцов, стоящих на автобусной остановке или спешащих в метро! Да в конце концов, жрать то, что хочется, а не то, что есть на прилавках, ездить, куда душа пожелает, а не в те места, в которые позволяет зарплата. — Да, а ты, кстати, в купе уже ездил?— с улыбкой спросил я. Мишка тоже улыбнулся. — Самое смешное, что пока нет. Из Тамбова уезжал на машине, а в Сочи летал пару раз на самолете с проститутками из Интуриста. Времени поехать поездом не было. А оно, это самое время, идля них, и для меня — деньги. Представляешь, девки офигели, когда я попросил горничную в «Жемчужине» убрать из номера ковер и постелил коврик. Ну, помнишь, тот самый, с русалками? — Еще бы, — засмеялся я. -—А он еще существует? — Конечно, — лицо Мишки опять стало серьезным. — Это же мой талисман... * * * Однажды мне захотелось посчитать, сколько у меня денег в том самом «дипло­ мате». К своему удивлению и даже ужасу я обнаружил, что и приблизительно не представляю размера лежащей в нем суммы. Я сбился со счета, поскольку мы рабо­ тали с Мишкой уже почти три с половиной месяца, а ежедневный доход каждый день был разным. Вечером Алексеич отвез меня на Курский вокзал. Я попросил его подождать на стоянке, а сам пошел в камеру хранения. Минут через десять я вернулся с «диплома­ том» и сел на заднее сиденье считать деньги. Когда посчитал, по спине побежали мурашки. В «дипломате» было почти пять тысяч рублей. Говоря простым языком, в этом небольшом чемоданчике размеща­ лись новенькие «Жигули» последней модели! Придя в себя, я снова направился в камеру хранения. Поменял ячейку и код. Вернулся, и мы поехали к Мишке. По дороге Алексеич поинтересовался, как я не забываю номера ячеек и коды, поскольку он знал, что я их меняю каждые семь дней. — Хорошо, что напомнил, Алексеич. Спасибо. Я их просто записываю. Ядостал записную книжку, ручку и вписал заветные циферки... АНАТОЛИЙ ВЫБОРНОВ м ЗАМОРЫШ