Сибирские огни, № 5, 2010

ВАСИЛЬ БЫКОВ № БЛИНДАЖ Нельзя сказать, что Серафимка так уж боялась неживых людей— за свои сорок лет она успела повидать покойников— мужчин и женщин, молодых и старых, схоро­ нила отца, но тогда было все не так. Там были издавна знакомые, свои, родичи, да и покойники совсем не то что убитые, окровавленные да покалеченные солдаты. Серафимка тогда, почти не чуя под собою ног, напрямик через каргофлянище быстро ушла отсюда подальше— к своей убогой, без кровли, хатке на краю недале­ кой разрушенной деревеньки: там была хоть какая-то защита от ужаса военного поля боя. Весь недолгий путь домой, затем в хатке, которую она кое-как приспособила под жилье (позатыкала выбитые окна, приладила поломанные двери и даже попробова­ ла затопить печь, но дым сразу повалил обратно, и она загасила головни), всю ночь потом в ее глазах стояли неподвижные, засыпанные землей спины, запрокинутые головы убитых, окровавленный бинт на голом, с разрезанным рукавом плече одно­ го из них. А назавтра, кое-какдождавшись ленивого позднего рассвета, она вытащи­ ла из-под дровяника ржавую лопату и, побаиваясь, посеменила через поле к тому ужасному косогору над торфяником. Однако по мере приближения к гривке кустарника все менее оставалось у нее решимости, страх пронимал все больше, и она не пыталась одолеть его, она уже свыклась с ним за эти кошмарные дни. Теперь жила она с ним каждодневно, не расставаясь и ночью, в своих коротких птичьих снах, пробуждаясь раз по пяти до рассвета. Правда, после того побоища все вокруг стихло, будто оцепенело, лишь вчера в небе несколько раз гудели аэропланы, но чьи они были и куда летели —-она не знала. Она не имела понятия, куда откатилась война, или, может, на том все и кончилось. Все всех поубивали— и наших, и немцев — и здесь поблизости не оста­ лось никого. Не осталось также и в деревне -— одни убежали дальше, за местечко, еще накануне боя, другие вообще исчезли неизвестно куда. Красноармейцы тогда выгоняли всех, говорили, здесь оставаться опасно, будет большая свалка, и ее тоже убеждали выбираться. Но она не ушла никуда, хотя и соглашалась тогда пойти. И, видать, напрасно не пошла, позже не раз сетовала на свою дурость, но разве она предполагала, что будет настолько страшно. Такой ужас! Конец света, ад и кровавое погромище. Тогда думалось: ну постреляют на поле или в деревне, возможно, даже убьют ее, но ей что, плакать по ней некому, как и ей по кому-то. Серафимка давно жила тут одна, бобышкой, без семьи, которой у нее не завелось с юности, а родня... Родственников близких тоже не осталось, а дальние были далеко, так что, если погиб­ нет, слез по ней будет немного. А то и вовсе не будет. Может, оно и к лучшему. Убитый лежал ничком на станине; невдалеке, на кусте шиповника, сидела-ожи- дала серая ворона, которая неохотно сорвалась с ветки и куда-то улетела, когда Сера­ фимка подошла ближе. Шаг ее замедлился. Женщина напряглась, вновь стало страш­ но, так ведь... негоже оставлять воронью убитых бедолаг, нужно их укрыть зем­ лей, и, похоже, сделать это здесь уже некому. Своих, красноармейцев, видно, не осталось, или, быть может, они отступили дальше. О погребении нужно позабо­ титься ей. Жалость к погибшим подгоняла Серафимку, и она же, эта жалость, помо­ гала ей хоть немного преодолевать свой страх. Она подошла к широкой воронке-яме, заглянула в нее. Суглинистые выворотни громоздились по краям, комья земли обсыпали всю стерню вокруг, но больше все­ го — пушчонку и беднягу, убитого при ней. Как за него взяться — она не знала, постояла рядом, подавленно вглядываясь в его разбитый, в засохшей крови, затылок. Затем, отставив лопату, дотронулась до его плеча, попыталась повернуть. Убитый не стронулся с места, словно окаменел, и она снова взялась за него и с большими усилиями едва перевернула на бок. Это и вправду был молоденький солдатик с ху­ дым узким личиком, один глаз его был как-то очень уж зажмурен или, может, зап­ лыл, а другой, будто остекленевший, недоуменно вглядывался в даль. Его подсуну­ тые под себя, прижатые к груди руки гак и остались прижатыми, с грязными расто­ пыренными пальцами. Что делать дальше — она просто не знала. Понятно, нужно хоронить, но как? Она оглянулась, и вновь ее взгляд наткнулся на яму рядом с теми же убитыми.