Сибирские огни, № 5, 2010

свои беды. Двуличная, жадная, извинений от нее не дождешься. А! Береги честь смолоду... Он одно требовал, ей другое подавай. Нет единства— собирай осколки. «Стер­ ва» ничего не значит, всему есть причина. И «приятный человек» — тоже надо посмотреть. Что за человек — оно по ступкам не видно. У меня тоже — вес, имя, прошлое. Себя порядочным не считаю, но повода такого не давал. Тем не менее, я счастлив, а они — нет. Делайте выводы. А чем она хотела мужа удержать: себе — шубу, ему — трусы? Дудки, милая! Видели таких: потом на пенсии она— белая-дебелая, а он— лысый, кривой и очки на резиночке. «Вань, воды! Чичас-чичас...» Ему тоже, может, хотелось, чтобы по его все было! Не все ж по ейному? Надо и по справедливости хоть иногда. Жалко ее. По себе знаю, как оно поворачивается. Сначала— крылья, ощущение полета, ах, свобода! А приблизишься к желанной синеве — фотообои. И стена кир­ пичная, не разобьешь. А удастся— так и останешься на руинах. И смог вместо неба. Такая она, свобода женская. Когда за сорок — понимаешь, куда лететь было надо. Влипнуть — так в варенье. Потому как мир вообще — одна большая паутина. Ви­ сишь вне поля тяготения и— умнеешь. Будешь рваться — раньше высохнешь; сло­ жишь крылья — может, пронесет. Вот и все связи. Чувствуешь паутину— и липко, и противно, а держит. Скоро и дергаться не хочется. Так-то! Зарвалась девонька! Рано в позу встала. Нечего было хвастать, язык распускать, что и как. Она, значит, желает гулять сама по себе, а муж должен отвести глаза и терпеливо ждать в сторонке? Пока не свистнут — потрепать за холку и кусочком одарить?.. А раз ценила себя выше — нечего голову мужику морочить. Торгуй лицом по ресторанам! Можно было и сойтись, прощать тоже благо. Тем более в зрелом возрасте. Молодость наивна: трах-бах, прыг-скок, трали-вали; а когда желудок стоит чаще дос­ тоинства, а того и вовсе— объедки, приходит понимание. Мудрость, чуткость вовре­ мя не проявили— все, значит, навсегда. Расстояние в зрелости— решающий фактор. Дурак он. Тупица. Из тех, которых опыт не научит. Умному— и синяка хватит; дураку — семью дубинами не помочь. С нее что за спрос? Баба. Ну, подгуляла, с кем не бывает? Плюнь на портрет и забудь либо дай в глаз— и вся недолга. А он — дурак. Нашел мымру. Худая, что жердь, еще и рыжая. Прежняя, напротив, как расстались — похорошела, расцвела. Весь город за ней падал, ноги мыли: какая женщина! А он— выкинул... Умом раскинуть, с целью подойти— какая пара получилась бы... Вода с цемен­ том! У него— основательность, усидчивость, и голова шурупила. Логика — желез­ ная; путь краткий найти, единственно правильный — тоже за ним. И у нее способно­ сти. Там улыбнуться, тому подмигнуть, с той пройтись, здесь надерзить, где-то ока­ заться вовремя... Глядишь, имя сколотили, знакомствами обросли, всюду свои, на виду, на слуху. Где-то были, что-то отхватили, кто-то и помог бы: фактор личного знакомства! А есть знакомства ■—можно рисковать. Пыль в глаза, кивки да ссылки, обязательства на шашлычок. Идела, дела, дела! Да. Половинку трудно подобрать. Идеал— в учебнике. Хочешь мужа путевого— учись, жену порядочную — закрой бутылку и работай. И уважать ближнего, и блю­ сти себя, и жить по совести. Доброе имя подобно храму, годами строится, а потерять его, сжечь себя — в одно мгновение. И ведь созданы были друг для друга, и— вот оно как. Глупо все, как сама жизнь. И бессмысленно, подумать. А ничего ведь не изменишь. Ни-че-го.