Сибирские огни, № 5, 2010

прежде чем появиться перед страной в форме постановления или резолюции. Уж товарищ Сталин их всесторонне обдумал. А товарищ Сталин никогда не ошибается, это было известно каждому школьнику. Так думал Демидович, продвигаясь темной дорогой из Замошья, и на Тимко- вичском перекрестке, немного поколебавшись, свернул к Белавичам. Там у него не было знакомых коллег-учителей, но где-то здесь жил колхозник-пчеловод, которого он подвозил года три назад по пути из Полоцка. Демидович тогда возвращался с совещания, ездил на райкомовской линейке с видным донским жеребцом в оглоблях. Пасечник с редким для здешних мест именем Порфир оказался мягким, рассуди­ тельным человеком, повествовал о нравах своих пчел, скупо похвалился сыном, ко­ торый у него был командиром-летчиком и недавно приезжал на побывку с женой и ребенком, по секрету сообщил, что сын побывал в Испании и имеет орден за учас­ тие в воздушных боях. Припомнив теперь этого Порфира, Демидович решил загля­ нуть в Белавичи, которые были почти по дороге и недалеко, в каких-нибудь десяти километрах от Замошья. В Белавичах уже гасли редкие огни в окнах, когда он поравнялся с первыми хатами. Где жил тот Порфир — Демидович, конечно ж, не знал и ступал по темной улице, приглядываясь ко дворам, авось, встретится кто-нибудь, тогда спросить. В одной хате хлопнула дверь, и он позвал. Молодая женщина, сперва чуток напугав­ шись, показала ему вкось через улицу на темную хату под кленом, и вскоре Демидо­ вич шарил скобу на незакрытой двери Порфира. Тот был в хате один, топил на ночь грубку. Демидович искренне обрадовался, поздоровался и сказал, что, видно, дядька его не помнит, не узнал? Но тот спокойно так говорит: «Как не узнать — узнал. Вы ж товарищ Демидович из райкома, кто ж вас не знает здесь?» Демидович подумал, что тем лучше для него, и напомнил об их встрече на Полоцкой дороге, и как они славно поговорили тогда о жизни. Все ж он хотел, не признаваясь сам себе, как-то задобрить этого человека, услышать его сочувствие и получить помощь. Но Порфир не сильно спешил сочувствовать, разговор он будто бы поддержи­ вал, но как-то неохотно, только часто вздыхал, поглядывая на огонь в грубке. Демидович скупо, но убедительно, как ему казалось, описал положение на фрон­ тах, в каком состоянии очутилась страна в результате этого внезапного нападения Гитлера, и как теперь трудно всем, и особенно тем, кто очутился на временно заня­ тых фашистами территориях. О себе он еще не сказал и слова, но Порфир, когда он чуть умолк, неожиданно заметил, из-под лохматых бровей бросив глазом на гостя: «Нынче вам трудно, это конечно. Но где же, человече, вы были тогда, когда всем трудно было?» «Это когда?»— не понял Демидович. «А тогда. Когда стонали все, слезы лили. Голодали и с голоду пухли, как в трид­ цать третьем». Ах, вот он о чем, с неудовольствием подумал Демидович, уж не за немецкую ли власть он? За оккупантов?.. Все ж теперь Демидович не хотел обострять разговор и довольно неопределенно ответил: «Было, конечно, и тогда трудное. Индустриализацию проводили, напрягали все ресурсы. Нужно было». «Может, и нужно, — согласился Порфир. — Но зачем же было над народом издеваться? Над своими глумления творить?» «Ну, это ты брось, дядька, какие глумления? Классовая борьба была, это правда. А глумиться над своими никто не хотел». «А то что, дав землю, назад отобрали — не глумление? Что за труд из колхоза ничего не давали — не глумление? И что обирали крестьян: и мясо, и молоко, и яйца, и шерсть? И шкуры со свиней? И лен, и бульбу? И еще деньги: налог, страховка, самообложение... А заем? Я, думаешь, почему три колоды пчел завел? Что черес­ ВАСИЛЬ БЫКОВ БЛИНДАЖ