Сибирские огни, № 5, 2010

7 сентября: «Отправил всю документацию, принялся снова за наградные листы. Правильно награждают, по заслугам. Вот, например, лейтенант Романов с радис­ тами во время наступления на г. Шакяй двигался с пехотой, зашёл в город и даже, когда пехота откатилась назад, он всё ещё корректировап огонь и отошёл только по приказу комполка. Или вот телефонист Шатохин. Исправляя связь под артиллерийс­ ким огнём, был завален в траншее и всё же не выпустил проводов, держал их, соеди­ нённые, в руке, пока его не откопали. Вообще каждый солдат стремится быстрее покончить с войной...» Такой вот вывод. Мне кажется, верный. Потому что, действительно, тогда мало кто думал о наградах и подвигах, все жили одним — приблизить бы Победу, а для этого нужно безукоризненно исполнять воинские свои обязанности. На войне даже комсомольское собрание — как на войне. 13 сентября: «В 20.00 проводили комсомольское собрание взвода, собрание прошло дружно и организованно, приняли товарищей Кучинского, Ковалёва и Карманова в наши ряды, а комсомольцу лейтенанту Кузнецову дали рекоменда­ цию в партию. По третьему вопросу только капитан Котляренко успел сделать доклад, как противник повёл атаку боем, все разбежались по своим местам. Пре­ ния пришлось отложить...» А через пару дней новое собрание, на этот раз партийное: «...Собрание прошло не совсем гладко, потому что не успели подготовить­ ся, да и многого ещё не умею. Но я ведь ещё молодой коммунист... На собрании приняли в члены ВКП (б) сержанта Карышева М. В. И командира дивизиона капи­ тана Котляренко. Нужно ещё было принять техник-лейтенанта Жиркова и лей­ тенанта Кузнецова, но первого вызвали в штаб армии, а у другого я напутал с документами. Стыдно!..» Чувства, не стёртые войной, — это говорит о многом. Война не убила в советс­ ких людях человеческое. Мы потому и победили, что оставались людьми, несмотря на зверства, чинимые гитлеровцами. О своих чувствах Гладких не стесняется писать и дальше. Он рад, поздравляя письмом отца с третьей наградой — орденом Красной Звезды. Он нескрываемо счастлив, когда «наконец-то узнал, что братишка жив и невредим и вдобавок ещё кавалер ордена Славы и медали “За отвагу". У него выры­ вается такое житейское, знакомое нам всем: «Как я соскучился по ним...» Здесь необходим довольно подробный комментарий. Как я уже говорил, отец Семёна Гладких, Кузьма Николаевич, и его младший брат Сергей тоже служили, воевали, но случилось так, что на два года связь с Сергеем была потеряна. Все дума­ ли, что он погиб. И вот вдруг после одного из боёв Кузьма Николаевич встречается со своим младшим сыном. Потом ходатайство командующему фронтом — и даль­ ше они служат вместе, в одном из подразделений 308-й стрелковой дивизии. На вой­ не случались и такие чудеса. Гладких пишет ещё об одной радости: «В 18.00 вручали государственные награды за форсирование Немана. Награ­ дили 21 бойца. Из них получили награды мои товарищи, как, например: Сашка Васильев, Сашка Филенко, Анатолий Ярошенко, Тутуков, Лоботов, Иванов, Кар­ манов, Плющев, Карышев Михаил, Артём Логунов, Соловьёв, Кучер, Полигонов, Васьков, Зыбырев, Гречко, Галушко, Прохоров, Рябыкин, Судоплатов, Юдин. Хо­ тел записать только товарищей, а начал писать — и записал всех. Ведь так сжился со всеми, что как родная семья. Все кажутся близкими, родными». Такое вот откровение и признание. И эти фамилии, как и предыдущие, встреча­ ющиеся в дневнике Семёна Гладких, я привожу не без умысла. Быть может, кто-то из тех, кто прочтёт эти заметки, встретит дорогую для себя. Не сомневаюсь и в том, что Гладких, называя своих соратников по части, тоже понимал, что когда-нибудь каждое свидетельство о том или ином человеке — товарищ он ему, друг или просто сослу­ живец — станет бесценным. На войне как на войне: сегодня жив — завтра убит. Поэтому, опуская многое из его записей, касающихся только близких, фамилии и имена бойцов и командиров я сохраняю, надеясь: а вдруг кто откликнется? 3 Записи в дневнике за вторую половину сентября и начало октября повторяют, кажется, им предшествующие. После штурма Шакяя на фронте вновь затишье, в дивизионе, где служит Гладких, относительно спокойная обстановка: проводятся по­ литзанятия, проходят собрания, изучаются новые карты — уже пока ещё гитлеровс­ НИКОЛАЙ БЕРЕЗОВСКИЙ ФРОНТОВЫЕ ТЕТРАДИ