Сибирские огни, № 5, 2010

чьего-то дома, а из кирхи. Стараясь не морщиться от раздавшегося следом фальшивого пения, вошёл внутрь и поинтересовался, где бы ему можно было увидеть пастора. На уроках немецкого ему настоятельно рекомендовали именно такую форму вопроса: «где бы я мог...», или нечто подобное; вопрос: «где пастор?» — звучал бы просто оскорби­ тельно. Пастора, однако, не было; зато обнаружился рояль — не пианино. А сидевший за ним органист, очень живой человек лет сорока, охотно выслушал всё, что сказал С. (я, де, пианист, недавно переехал в И-бург; заниматься мне негде, не позволите ли вы иногда бывать у вас, когда я никому не помешаю?), и ответил, что да, конечно, они будут рады... И С. по вечерам стал приходить в кирху на час-полтора. Окончив занятия и простившись со сторожем, он с удовлетворением наблюдал, как закрываются окна в домах по соседству — отворяли-то их, чтобы послушать его игру! Ну что ж, гонять гаммы и арпеджио он и в самом деле был охотник небольшой; как и Нейгауз, пред­ почитал шлифовать технику на подходящих фрагментах художественных сочинений, и если уж играл этюды, то не Черни, а Шопена. Поэтому из кирхи по вечерам звучала стоящая музыка, и окна открывались ей навстречу... А случившаяся вскоре встреча с пастором оказалась даже более счастливой. Во- первых, он попросил С. играть во время службы какую-нибудь серьёзную музыку. Экспромты Шуберта? Прекрасно! Его же песни в обработке Листа? Ещё лучше!.. Во-вторых, он как-то сказал С., что хотел бы познакомить его с одной из прихо­ жанок, которая очень поддерживает их общину и любит музыку. — Она родственница Фуртвенглера, дирижёра Вильгельма Фуртвенглера — может быть, Вы слышали это имя?.. Имя Вильгельма Фуртвенглера?! Ещё бы не слышали! Капитан, переправивший на своём корабле музыкальные святыни и сам дух европейской культуры через страш­ ные бури и рифы середины века! Уже в том, что в консерваторских кругах он запа­ нибрата именовался Фуртом, была изрядная доля почтительного восхищения. А лично для С. он многие годы был настоящим кумиром, платиново-иридиевым эталоном великого человека и музыканта... И потому знакомство с фрау Янцен казалось чем-то вроде благой вести. А про­ изошло оно неделей позже. Племянница дирижёра оказалась весьма элегантной дамой, назвать которую пожилой было бы так же странно, как северное небо — ласковым. Быстрые и проницательные глаза из-под полей чёрной шляпы выражали боль­ ше интереса к беженцу-пианисту, чем безукоризненно корректная речь. — У нас многие играют на рояле, но пианистов очень мало — здесь, на севере, их нет, почти нет... Мы с друзьями иногда собираемся вместе — так, ничего особен­ ного, просто людям, знакомым с юности, иногда хочется повидаться и поговорить. Может быть, Вы поиграли бы когда-нибудь для нас? Всё, что угодно, любую класси­ ческую музыку... Это было бы совершенно замечательно! Конечно, Вам заранее позвонят, Вас доставят. Возможно, в Вашем положении скромная сумма тоже будет нелишней... А когда Вы станете больше известны, мы сможем гордиться, что пона­ чалу Вы играли для нас... Разумеется, он был согласен! Не самому изыскивать возможности добраться до рояля, не самому себе играть — нет, играть перед представителями той самой евро­ пейской культуры, о которой в Ы-ске говорилось как о чём-то недосягаемом, притом за скромные деньги! Месяц назад С. и не мечтал о таком обороте дела. Он начал заниматься в кирхе больше и чаще. Когда же оказалось, что это не радует сторожа, вернулся к прежнему распорядку, но занимался куда более старатель­ но. Слава Богу, память не подводила, да и руки возвращали потерянную форму. А первое приглашение последовало недели через три. Пианист приготовил свой лучший костюм — из серой шерсти с коротким ворсом, надевавшийся только на концерты — и сел в подъехавший за три минуты до условленного времени большой старомодный «мерседес». Город Р-бург, как уже было сказано, невелик; через четверть часа спокойной езды он скрылся за деревьями, потом несколько раз проглянуло Балтийское море, и автомобиль въехал в ограду особняка, принадлежавшего фрау Янцен. С. навсегда запомнил эту картину: дородные парковые липы с чёрными сучья­ ми, бледный закат над крышей дома и решёткой ограды, кажущийся тусклым жёл­ тый свет в высоких окнах второго этажа... Ощущение «как в кино» усиливал даже совсем не киношный ветерок с моря. 9 заказ X" 316 АЛЕКСАНДР ЧЕХ РУССКИЙ ПЛЕН