Сибирские огни, № 5, 2010

ВЛАД РИВЛИН ИЗ-ГОИ КНИГИ НА РУССКОМ Старые книги на русском языке валялись возле мусорных баков, образовав бес­ форменную массу. Проделав неблизкий путь через тридевять земель в совершенно другой мир, здесь они оказались никому не нужны и очутились на мусорке. Вообще-то на мусорку они попали не прямиком из самолета, а из съемной квар­ тиры, где долгое время пролежали в больших сумках, из тех, что используют для руч­ ной клади. До книг у хозяев руки не доходили, все время уходило на обустройство, работу и изучение чужого языка. И поэтому единственными востребованными кни­ гами были словари и самоучитель языка. С течением времени о них и вовсе забыли. Дети, выучив чужой язык, общались между собою только на иврите. Родители тоже старались не отставать отжизни и перешли с детьми на иврит. Получалось у них не слишком гладко, и они то и дело сбивались на русский. Потом появился компьютер, а с ним в дом пришел Интернет, который вместе с газетами, телевизором и фильмами на кассетах и дисках заменял повседневный досуг. Про книги вспомнили только в связи с переездом, который должен был состо­ яться как раз в канун Нового года — в сентябре. И тогда снова возник вопрос: что делать с книгами? «Говорил я им, нечего эти “кирпичи” тащить за тридевять земель», — с доса­ дой думал зять. Он смотрел на вещи трезво и еще тогда, перед отъездом, пытался убедить стари­ ков оставить весь этот, как он выражался, «балласт» на родине. То есть там, в языко­ вой среде этих книг. Тогда за них еще что-то давали. Времена, когда хорошая книга была дефицитом, была широко востребована и считалась хорошим подарком, прошли безвозвратно. Их стали печатать большими тиражами, и они перестали быть дефицитом и ценным подарком. На всякий случай он поинтересовался насчет цены в магазине русской книги, но там за них давали меньше, чем он потратил бы на путь до магазина. Так книги оказались на мусорке. Тут же была выставлена старая мебель: диваны, стулья и даже двуспальная кро­ вать. А вообще, чего здесь только не было! Тут и там валялась мужская и женская одежда— где в целлофановых мешках, а где просто кучей тряпья — брюки, джинсы, блузки, рубашки... И здесь же можно было увидеть старые электроприборы и до­ машнюю электронику: грили, телевизор, экран для компьютера... Все это уже ста­ рое и ненужное барахло соседствовало с только что распакованными ящиками из картона, в которых еще совсем недавно хранились новые телевизоры, компьютеры, холодильники и много всего другого, что является неоспоримым атрибутом повы­ шения благосостояния населения. Обычная картина, свидетельствующая о приближающихся праздниках. В канун Нового года, отмечаемого здесь в сентябре-октябре, люди начинают свое движение к новой жизни с вещей, выбрасывая старые и покупая новые. Кто-то довольствуется новым диваном, кто-то телевизором или компьютером. У кого-то хватает на новую машину, а кто-то даже вселяется в новую квартиру. Но есть и такие, кому приходится довольствоваться старьем, причем чужим. Старик, живший неподалеку и промышлявший тем, что продавал арабам ста­ рые вещи, начиная от электроники и заканчивая тряпьем, собрал всю одежду в ог­ ромные мешки и закинул в свою тележку. Туда же загрузил выброшенные кем-то электроприборы и, не спеша, покатил тележку дальше. Книги на русском остались лежать на земле. Старику они были не нужны. Поздно вечером, когда все соседи уже сидели дома возле телевизоров или ком­ пьютеров, к свалке подошли несколько человек. Придирчиво, насколько позволяла темнота, осмотрели выставленную мебель, о чем-то переговариваясь. Видимо, об­ суждая, что стоит брать, а что нет. Язык разобрать было невозможно. Это мог быть русский, арабский, иврит и любой другой язык.