Сибирские огни, 2008, № 12

ВАЛЕРИЙ БАРАНОВ ТЕОРИЯ БЕССМЕРТИЯ Сиверин рассмеялся. Засмеялась и она. — Вы кого-нибудь ждете? — Да нет. Я сегодня свободна... Муж в Москве... Завтра прилетает... Жду. Этот свой монолог она исполнила намерено небрежно, но выразительно. Не­ чаянно и лицемерно вздохнула после первой фразы, потом сделала маленькие, но значительные паузы между второй, третей и четвертой, будто спрашивала себя о чем-то. — Я очень согласен с вами. Мы все время кого-то ждем... Однако свобода для меня все-таки была и остается самой нежной любовницей. Она иногда совсем нео­ жиданно, как фокусник из рукава, способна одаривать человека ощущениями такой интимности, которая почти несовместима с его самочувствием на публике, на верни­ саже. Такие дни стоят! А я, вместо того чтобы слиться с природой в осеннем экстазе, приперся на эту выставку. Потому что обещал! Вот у меня и была кислая физионо­ мия, как вы верно сейчас вспомнили. Сиверин говорил медленно, а сам пристально и нежно глядел ей прямо в глаза. И она не отводила от него своих глаз, а наоборот, вспыхнув, держала его взгляд своим взглядом совсем открыто, нагло, вызывающе и с удовольствием. — В чем, собственно, вы со мной согласны? Я не понимаю. Это просто муж отдал мне свое приглашение и попросил сходить на выставку. Посмотреть. Может, что понравится или так... подойдет... — Ну и как? Что-то вам понравилось? — Понравилось. Но покупать не буду. Возьму даром. Правда, ненадолго. * * * В три часа утра Сиверин вызвал такси и отправил Катю домой, потому что жена должна быть дома, а не где-то там, у подруги или еще где, особенно в тот день и час, когда муж прилетает из Москвы. Потом он сразу уснул, но сон был какой-то беспокойный и суетливый, а в итоге, под утро, вдруг кто-то угрюмо и отчетливо сообщил Василию Сиверину его же соб­ ственным голосом следующее: «Тебя преследует женщина. Она хочет тебя убить». Сиверин тут же проснулся и попытался припомнить весь вчерашний вечер. Быть может, что-то действительно произошло не так, что-то необычное, а он не обратил внимания, упустил. Случается же, что он, или другой человек, иногда делает такое, что с виду или со стороны должно показаться совершенно бессмысленным, а он, или тот другой, этого не заметил и не придал значения. Сиверин даже попытался представить какой-то образ-опору своей убийцы, уже не для себя лично, ибо он-то уж знал, что это будет женщина, а как бы для всех остальных. Но представились почему-то сразу Катерина и Колмогоров. Они стояли возле Галкинской картины «Смерть и симметрия любви», причем Катя оглядыва­ лась куда-то вниз, в угол, и что-то нашептывала Колмогорову. Сиверин стал вспоминать, что на картине, возле которой они стояли, была изоб­ ражена ночь, луна, кладбище и мужик в белом исподнем с лопатой. Мужик закапы­ вал пустую могилу. Почему пустую? Потому что уже заколоченный гроб находился поодаль. На крышке гроба лежал молоток и горела свеча. Точно! Свеча горела все время. До трех часов. Потом он проводил Катю, поту­ шил свечу и уснул. Утро. Суббота... Кто не вырвался вчера из города, тот не проснулся утром в тайге и не помолился солнцу, как язычник, не растворился, как колдун, в лесных тума­ нах и ожидании нового дня. Именно в тайге утром раскрывается новый день, он тайно изобилует необузданными событиями, он, как лучами солнца, будет пронизан взгля­ дами, пропитан противоречивыми чувствами, проверен самыми разными словами, приручен сладкими поцелуями, сжат, как вздох, втиснутый в другой вздох... Сиверин вздохнул, пресек свои размышления и открыл глаза. Он резко отбросил одеяло, спустил ноги с кровати, сел, раскачался, встал и ушел в туалет. Вернулся он в спальную комнату уже из кухни и с мокрой тряпочкой в руке. Этой тряпочкой он протер поверхность на журнальном столике. Оставил только не­ 64