Сибирские огни, 2008, № 12

ВАЛЕРИЙ БАРАНОВ ТЕОРИЯ БЕССМЕРТИЯ — Не скажи. Мы зашвырнули им свой диск в будущее — они ответили и броси­ ли нам свой камень оттуда. — Камень упал так, что в нашем мире от него не разошлось никаких волн. Возмущения не произошло. Пришелец существует благодаря себе и для себя, у него другое отношение к нашему миру, к бессмертию, его бытие характеризует каждый раз соотнесение к самому себе, что он является каждый раз повторяющейся воз­ можностью только для себя. — Но ведь это означает, что он в нашем времени может существовать в полови­ ну нашего существования, «с зазором в пятьдесят лет», свободно ходить туда и об­ ратно. Представь, что ты живешь с гандикапом в пятьдесят лет. Это же очевидное одиночество. А он — то впереди, то сзади! — Во-первых, любой колдун — очевидное одиночество. Во-вторых, можно пред­ положить, что и у меня тоже имеются такие же ощущения; но пришелец нуждается в людях, он в определенном смысле обязан жить с нами вместе и сотрудничать с нами, однако в действительности он не может вполне откровенно с нами общаться в нашем повседневном существовании. Мы для него опасны. Мы алчны. Пожелаем эксплуатировать его знания для обычных наших затей. Кроме того, наша жизнь вос­ принимается им не как внутренний, а как внешний фактор. Воспринимается им как коллективная жизнь для высшей непонятной цели, которая каждую минуту сминает, раздавливает человека, лишает его существование подлинности. — Выходит, что мое личное существование является, на сегодняшний момент, достаточной гарантией отсутствия бога, пока присутствует пришелец? — Он бессмертен, потому что прошел сквозь время, потому что смерть для него становится повторяющейся каждый раз невозможностью, его существование в определенном смысле бесконечно и может пониматься только «как имеющее свой предел». — Черт с ним, с условием! Вернемся к форме. — Форма пришельца — это страдающая манией душа. — Произошел обмен. Мы его спровоцировали. Одна душа улетела в тридцать седьмой век, другая прилетела оттуда. Что мне Гекуба? Что я Гекубе? — Форма может находиться в мозгу наблюдателя, но она может возникать и в системе, способной к самоорганизации. — У Зевса разболелась голова, ему надоело терпеть боль, он взял и разрубил себе голову мечом — оттуда вышла Афина. Возможно, что скоро и моя голова лопнет, а из нее выйдет пришелец. — Правильно. Иерархия не признает наличие или отсутствие чьего-то желания. У Зевса ведь не спросили разрешения. Допустим, в тебя вселяется пришелец. Проис­ ходит некое тайное получение информации, связанной с негэнтропией в твоей голо­ ве, и это несопоставимо с уменьшением энтропии за счет общего упорядоченья. А внешне — у тебя просто болит голова. — Выходит, что созданный мною и Татьяной лазерный диск, этот кубитный роман о женщине — есть единственная защита землян от вторжения разных при­ шельцев в их головы? Предупреждение, что если они попрутся к нам, то и мы — к ним? — Увы. Желающих оттуда будет всегда гораздо больше, чем туда. Идти туда — значит размножать собственную смерть. А они придут, потому что, наверно, захотят соучаствовать, понимать, ощущать половой акт и смерть в твоей голове, именно на девственной Земле, на лоне природы, где соединяются в моменте обладания корне­ вое начало Вселенной и отзывчивая доброта женщины, погруженные в зыбкость сна, где все ощущения сливаются в единый образ Земли. — Желающих оттуда всегда больше, чем туда... Вот оно! Закон исключения тре­ тьего. Один из основных законов формальной логики: между противоречащими высказываниями нет ничего среднего. Умирая — мы сразу попадаем в будущее. А у похоронивших нас просто возникает иллюзия, что мы остаемся в прошлом. Какое коварство! Однако труп человека — совсем не иллюзия; и потом — похороны, клад­ бище. .. Какая хитрость! Даже Иисус Христос оказался бессилен: он же никому не доказал своей трансформацией, не мог выдать, что воскрешение возможно только 52