Сибирские огни, 2008, № 12

может не совпадать. Тогда, во втором случае, если понимать церковь как поместно­ приходскую структуру с обязательной жесткой географической фиксацией канони­ чески принадлежащего к РПЦ пресвитера, мы можем столкнуться с некоторым пра­ вовым конфликтом. Этимологически, пресвитер — это старейшина, старший в об­ щине, руководитель небольшой части церковного народа. Логично именно этому старшему быть рукоположенным, и тогда конфликта бы не было. Однако чаще в истории беседничества происходило другое. А именно параллельное существова­ ние двух иерархий. С одной стороны, рукоположенное священство, с другой — Богом избранный старец, «сосуд Духа Святого», и поставленные с его благословения на слу­ жение старшие в общинах. Возникает двоевластие. Как быть? Мы в данном случае намеренно сгущаем краски. Заметим, между прочим, что известная напряженность между иерархическим священством РПЦ и беседничеством наметилась уже в XIX веке. Место встречи беседников и рукоположенного священства остается тем же са­ мым. Это евхаристическое собрание. Мы сейчас оставим в стороне пока вопросы, связанные с евхаристической экклезиологией, такие как место в евхаристическом собрании тех или иных лиц, литургические служения, порядок совершения евхарис­ тии и проч. Отметим, что в самом разделении служений управления и духовничества, если оставить старцу только роль духовника, нет ничего необычного. Такое разделение функций хорошо известно в монашеской практике, когда игумен монастыря осуще­ ствляет внешнее управление, а старец-духовник — внутреннее духовное руководство. В монастыре в нормальном случае игумен и духовник действуют согласно, без проти­ вопоставления друг другу, соблюдая принцип соборного единства. Когда речь идет о взаимоотношении беседничества с иерархией РПЦ, мы этого однозначно сказать не можем. Беседники изо всех сил пытаются сохранить лояльность к иерархии РПЦ, как, к слову, и к гражданским властям, но это больше внешняя, формальная лояльность, идущая от смирения и необходимости учитывать современную церковную действи­ тельность. Фактически авторитет старцев и влияние их на жизнь движенцев, конечно же, не сравнимы с авторитетом и влиянием рукоположенной иерархии. Дело в том, что конфликт, обозначенный нами ранее, не разрешается в рамках универсальной экклезиологии. Необходимо высветить духовную глубину проблемы. И чтобы это сделать, надо попытаться мыслить в категориях пневматологической экк­ лезиологии, несмотря на то, что эта экклезиология еще только начинает создаваться. Итак, используя уже терминологию общинно-братской системы отношений, можно сказать, что глава общины неотделим от этой общины. Точно также глава братства неотделим от братства. Соответственно, в нормальном случае пресвитер должен быть вместе с народом внутри церковной общины или братства. При этом происходит поставление на служение пресвитера: с одной стороны, призыв Божий, с другой — «аминь» народа. Это естественное положение вещей, характерное для апостольского века [3], в дальнейшем существенно исказилось. Во время константи- новского периода в истории церкви предстоятель на евхаристиии уже обычно стоит вне и над общиной. Многие церковные мыслители считают, что константиновский период истории церкви заканчивается и начинается постконстантиновский. И в этой новой исторической эпохе уже возможен поворот к основе церковной жизни — общине верных христиан. При таком взгляде на происходящее беседничество гораз­ до ближе к искомому идеалу церковной жизни, чем многие приходы современной РПЦ. Говоря иными словами, при наложении двух экклезиологий друг на друга, если в качестве приоритетной взять пневматологическую экклезиологию, то именно в ней мы можем найти разрешение обозначенного нами ранее конфликта. Действи­ тельно, в Церкви, в ее скрытом духовном измерении, возможна только одна власть — власть любви, а, следовательно, и только одна иерархия — иерархия креста. Это, как известно, обратная иерархия: кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою (Мк 9:35). Размышления о кресте всегда связаны с мистикой. Поэтому, выражаясь иными словами, иерархия, о которой мы говорили, это иерархия по сте­ пени благодати. Одна человеческая душа в определенный момент времени прини­ мает и удерживает больше божественного света, другая меньше... Конечно, харак­ тер процессов, описываемый такой экклезиологической моделью, не будет линей­ ным. При таком повороте точки зрения, когда мы уже можем говорить о духовном измерении, вперед выступают такие качества христианина, как близость к Богу, лич­ ная святость, чистота сердца, способность познавать волю Божию... Тогда и созида­ ние Церкви как мистического тела Христова становится созиданием царства святых, и общинная среда будет пространством, которое открыто действию Духа Святого. Со­ впадение в такой общине пневматологической и универсальной экклезиологий (когда 135 АНДРЕЙ ДУДАРЕВ В ПОИСКАХ ДУХОВНЫХ КОРНЕЙ