Сибирские огни, 2008, № 12

* * * спросишь солянки, взамен отпускают борща, горько становится, стало быть, горькую хлещешь, друг мой охотник из коршуна суп обещал, слушаешь байки — смеешься, орешь, рукоплещешь... коршун взлетает и трепетом полнит леса, так и возьмешь его после трехдневной болтанки, прикорм какой-то из пшенки, перловки, овса, рыбы нема, не пора ли каурую в санки или гнедую запрячь, отлетает июнь, пегая лошадь слоняется возле парома, баню растопишь — в дыму дровяник и гальюн, вызвонишь юлю, и брякнешь, люблю тебя, тома, глянешь на небо, полдня голова набекрень, плюнешь на то, как за этим народ надзирает: вот завалился в крапиву нетрезвый плетень, вот не дошедший до дома пастух отдыхает, день отболели болотное и перемышль, и уезжает из убинки грамотный парень, спишь до обеда, а ночью на воду свистишь, утки взлетают, и вправду, титов и гагарин, господи боже, рассольник на стол подают, пялится печень на «угол медвежий» в стакане, лает собака, так лает, что нервы сдают, сердце болит и однажды болеть перестанет.