Сибирские огни, 2008, № 7

Но когда во снах вы приходите в нашу ночь, По бессмертному саду идете, как поздний дождь, Как он тяжко дышит, и некому нам помочь В темноте, в которой все время кого-то ждешь. Я вторично в этот сад не найду пути, Только шелест его — и бьюсь головой в рассвет. Но куда нам идти, но куда нам еще идти, Даже просто увидеть в доме Твоем свет?.. * * * Это не боль, это лица мелькают — «здравствуй». Люди войдут, останутся, как друзья. Это не обморок, а поворот пространства До темноты, где меня разглядеть нельзя. Где лишь душа колышется в тихом теле На берегу морей, немоты, небес, Где одиноко — Господи, неужели?! Где безразлично — с кем-нибудь или без. В памяти будет все как во сне колодца: Гулко и тихо. — Но почему, ответь, Жилкой височной в сон мой упрямо бьется Ветер ли, голос, призрачный, будто смерть. Помню, как ветер форточкой бьет наотмашь Тьму, и мерцает снег, и дымится шум. Я существую только, пока ты помнишь, Как я целую, как я во сне дышу. * * * На бельевой веревке за окном Спят капли, пропустившие минуту, Когда зима прошла сквозь этот дом, А нас не разбудила почему-то. И в этом сне мы долго не умрем, Пусть мы не знаем (мы и так не знали), Что происходит в воздухе сыром, Пугливом, как забытый звук в рояле. Лишь паучок снует у потолка, Мы часть его пейзажа, ну и что же? И выпускает спящая рука Ключи от городка, куда мы вхожи. И падают они сквозь ветхий пол, И город исчезает постепенно, И все, что в нем томилось до сих пор, Осело и растаяло, как пена.