Сибирские огни, 2008, № 7

ВАСИЛИЙ СТРАДЫМОВ £вШ КАЗАЧИЙ КРЕСТ него бисеру, а по здешнему одекую, и олова не больше полпуда, а медь всю переде­ лал в винокуренную посуду. (Про медь настоял написать огульно Анцыфоров). Заканчивалась жалоба уликой, которую предъявил Козыревский. «По изветуДанилки Беляева, он, Отласов, у новокрещенного камчадала выму­ чил нападками лисицу чернобурую, весьма черную, которая в казну была приго­ товлена». Добавляя к слуху о лисе свой и Беляева вымысел, Ванька надеялся найти во что бы то ни стало чернобурку у Атласовых и отобрать ее у них. Чем больше писали жалобщики, тем сильнее распалялись, и Атласов уже ви­ делся им закоренелым преступником. От имени казаков челобитную подписали Анцыфоров и Козыревский. 7 Торопливо бегут собаки. Теперь уже еловские ительмены, хорошо знакомые Владимиру, везут его вместе со спутницами. На небе — хмурь и хандра. По бере­ гам топорщатся голые деревья. Сидя на высоких нартах, Владимир по птичьи гор­ батит плечи. Вспоминается ему, как встретил в Анадырске Афанасия Поповцева, одного из тех, кто подбивал казаков к грабежу на Тунгуске-реке, а потом сваливал всю вину на Атласова. В Якутске Поповцева не держали в тюрьме, не пытали, а лишь послали на службу в дальний острожек. Щуря глаза, просил он Атласова взять его на Камчатку, да получил отказ. Но и на Камчатке своевольников хватает, а пущие заводчики у них: Анцыфоров, Козыревский, Беляев, Шибан... Еще ответят они за свое вероломство, а сейчас Владимир возглавит острог Нижне-Камчатский, здесь будет его опора. Вдали показалась Ключевская сопка. Снежно-белые склоны ее выглядели слег­ ка ребристыми. Холодная и безучастная, она пачкала небо густым дымом. А вот и острог... Настороженно выглядят и башня в шапке снега, и тыновая стена. В ясачной избе встретился Владимир с заказчиком Федором Ярыгиным, рас­ сказал ему о том, что произошло в остроге Верхнем, и сделал такое закругление: — Анцыфоров и Козыревский поплатятся за содеянное. А теперь я здесь буду за приказчика. «Какой же ты приказчик? У тебя даже палаша нет», — подумал Ярыгин. Опус­ тив крупную голову, он долго смотрел в сторону, мял крупные пальцы. Потом мут­ но глянул на Атласова: — А наказная память у тебя есть? — говорит тяжело, будто выкорчевывает из себя слова. — Нету. Осталась там, в ясачной. — А у меня есть. Дана Колесовым. Он оставил меня тут за наказного приказ­ чика. Не взыщи, но команды я тебе не отдам... Его слова ошпарили Владимира, он вскочил со скамьи. В глазах сквозило бе­ шенство. — И ты туда же? Забыл, что я казачий голова и начальник всех камчатских острогов? — Все так. Но нет у тебя наказной памяти. Ты уж не обессудь. Избу для тебя найду. В караул ставить не буду. Живи спокойно. Промышляй охотой, рыбалкой. За Ключами соболя много... — Это я знаю... В слюдяное окошко вяло заглядывает месяц. Владимир со Степанидой лежат на травяной циновке (чирели). В другой половине спят, похрапывая, Федорка с На­ стасьей, уставшие от дороги. Степанида поведала Владимиру о том, как в Зашивер- ске Федорка, общаясь с Ванькой Козыревским, проговорилась, что у Атласовых есть чернобурка. — Болтуша, — прошипел Владимир. Степанида пыталась защитить Федорку: — Молода еще. Сказанула без злого умыслу. — Лису надо сжечь! — сквозь зубы произносит Владимир. Наступило утро. Степанида разговаривала с Федоркой и Настасьей. Строго вы­ пятив нижнюю губу, внушала им легенду о том, что чернобурка была сожжена еще