Сибирские огни, 2008, № 7

Он увидел Камчатский мыс, нарисованный укорочено, в виде рыбы, словно вырвавшейся из сети. Но что это?.. Камчатка-река бежит со стороны севера, с ма­ терой земли. — С рекой вышла ошибка, течет не с той стороны, — голос Владимира про­ звучал досадливо. Ремезов задумчиво жует губы, но вдруг лицо его просияло: — Не составить ли нам отдельную карту Камчатской земли? Для Виниуса. Сможешь сделать чертеж-набросок? — Попробую. — Вот и хорошо. Потом над ним вместе покумекаем... После парной бани товарищи Владимира млеют в гостинице, то и дело вытира­ ются чистыми полотенцами. Садятся ужинать. Вяло едят юколу, которой запаслись на Анадыре-реке, хрустят сухарями, насушенными еще в Енисейске, кладут на чер­ ствый хлеб пожелтевшее сало, купленное в Томске. Но «на сухую» сало в рот не лезет, а кипяток с заваренной травой — не в счет. Сухопарый и поджарый Иван Шмонин, сделав страдальческое лицо, умоляю­ ще смотрит на десятника Афанасия Евсеева. — Хорошо бы к ужну того ... — выразительно щелкнул пальцами по горлу. — Спросить надобно Володимера, — Афанасий деловито поправил рыжева­ тые усы. Вчетвером договорились, что к пятидесятнику пойдет Васька Атласов — са­ мый молодой, бесшабашный, к тому же племянник начальника. Васька возвратился, шмыгая носом. — Постучал я. Они там с чертежами возятся. Спросил втихаря насчет «этого». Взбеленился он на меня. И ни в какую ... Давайте, говорит, на боковую... Сущий деспот. — И правильна, — кивает головой полноватый Дмитрий Тюменский. — Голо­ ва не будет болеть с похмелья. — Что «правильна»? — передразнивает Шмонин. — Люди с морозу, устатку, да еще после бани... — Ишо выпьем, — мудрствует Афанасий Евсеев. — Гулять — не устать, а дней у Бога впереди много. А сейчас заварим свежую душицу ... — он достает из тунгусского туеса сухие, с взъерошенными цветочками веточки — они дохнули свежим сеном, кладет их в полный кипятка «чалдонский» чайник. Ремезову хотелось опереться не только на чертеж-набросок Атласова и на его устный рассказ, но и на документ, заверенный якутским воеводой. И он подал вое­ воде Черкасскому челобитную с просьбой вскрыть ящик, в котором находилась «скаска» Атласова о камчатском походе, и с ней ознакомиться. Воевода удовлетворил просьбу. Ремезов углубился в чтение «скаски», делая дополнения на Атласовском чертеже. Стал наносить пунктиром основную часть маршрута Атласова в 1697 году. О начале пути прямо записал на чертеже слова из «скаски»: «А из Анадырского ходу по волоку до Пенжины реки тихим путем три недели», реки западного побережья перечислил почти в том же порядке, как они даны Атласовым. А на восточном побережье сделал запись с устных слов Вла­ димира: «А за Камчаткою есть р. Бобровая. Не ясашные». Первые три рождественских дня, кои считались святыми, казаки весело гуля­ ли, пели любимые проголосные песни. Но Владимир напоминал озабоченно: — Надо успеть по зимнику до Москвы. Отряд двинулся в путь накануне нового 1701 года, введенного по юлианскому календарю. Казаки не увидели празднество в Тобольске по этому случаю: с коло­ кольным звоном, громом пушек, фейерверками... 2 Редела темнота. Девичьим румянцем красовалась зорька над куполами церк­ вей. С железным скрежетом открывались ставни, в отдельных окнах теплился свет ; — вестник домашнего уюта. Переливы стекол хвастливо напоминали Владимиру, что дома у него в рамы вставлена слюда, а у многих якутских жителей в окна на зиму вморожены льдины. 3 5 ВАСИЛИЙ СТРАДЫМОВ КАЗАЧИЙ КРЕСТ