Сибирские огни, 2008, № 7

не замелькала пижама с Микки-Мауеами. Это был Сантьяго Хулиович собственной персоной. Он приблизился и остановился над ними. — Вы поступили со мной бесчестно, — обратился он к Насте. — Что случилось, дорогой? — Леша напрягся, почувствовав неладное. — Вы предпочли меня этому убожеству, — Сантьяго показал Насте на Филип­ па. — Не отпирайтесь! Я был у вашего отца и знаю все. — Дядя, катись отсюда, — Фон Виттен был настроен на боевой лад. И хотя драться он не умел, все же прикидывал в своей простой голове, как отделаться от чокнутого испанца. — Я вам не дядя, молодой человек, — взвизгнул Хулиович. — Я не люблю вас, Сантьяго... — протянула Настя с томной улыбкой, полной самой недвусмысленной иронии. — Вы предали меня, — Хулиович был неумолим. — Вы как хотите, мальчики, а я — домой, — вздохнула Настя и, сев на велоси­ пед, покатила оттуда. День был испорчен. — Честь имею! — каркнул Сантьяго и пошел прочь. — Поехали ко мне на шампанское? — спросил Алексей Филиппа, когда они остались одни. — Советский брют? — поинтересовался юный князь. — Есть еще предложения? — Поехали... Через час они уже открывали вторую бутылку. И, ставя в DVD-player диск с «Easter Parade», старым американским мюзиклом, сделавшим Джуди Гарланд звез­ дой первой величины, Фон Виттен сказал, тыкая пальцем вверх. — Звезды все решили за нас. — Что ты имеешь в виду? — поинтересовался Филипп, не отрываясь от экрана. — Я должен покорить сердце этой девушки с пляжа. Настя сказала мне сегод­ ня, где живет Марта. — Ты с ума сошел. Ее дядя тебя съест или пустит на сосиски. — Не будем преувеличивать опасность, — Алексей был неумолим. — Я бы так не рисковал своей жизнью. — Чихал я на такую жизнь. — Тебе виднее, — Филипп покорился судьбе своего приятеля, и, чокнувшись, они еще выпили. Вдруг Филипп вспомнил: — Мне пора бежать. Через час ужин у Вереславских. — Да и черт с ними. — Сам понимаешь, я без пяти минут член семьи. И все такое. — Я бы на твоем месте сказал профессору, что по ночам тебе является Напо­ леон и призывает тебя совершить монархический переворот, чтобы захватить власть в стране. — Это тянет на год одиночного заключения в палате, обитой войлоком. Я еще не готов на такие жертвы. — Жаль. — Ничего не поделаешь. Все равно: спасибо, — Филипп пожал Алексею руку и потопал к машине... Ужин уже шел полным ходом, когда профессор вдруг спросил Филиппа: — Ты уверен в серьезности своих чувств к Насте? — Нет проблем, — Филипп был еще под сильным впечатлением от выпитого шампанского. — Я думаю, что буду в состоянии составить ее счастье. — Для этого нужно много трудиться, — подхватила тему Клавдия Николаевна. — О, труд! Ты — мир!.. И так далее, и так далее, и так далее. Я все понимаю, — Филипп улыбался всем. — Труд сам по себе делает нас счастливыми, не менее чем его плоды, — про­ тянул философски профессор, проглотив кусок форели из супа. — Бесспорно. Плоды есть плоды. Труд есть труд, — выпалил Филипп и, пыта­ 133 СЕРГЕЙ СТРЕЛЬЦОВ ФИЛИПП В БЕДЕ