Сибирские огни, 2008, № 1

— А за что? — Его красная рубаха все нервы раскалила. — Давай! Кинулись рогатые туши из стада к берегу. Иван сначала обмер, подумал, что это сон, но потом припустил по росистому лугу. Добежал до ближнего леска, сиганул на березу. Перевел дух. Животины внизу хвостами крутят, копытами в землю буцкают, мычат. Ворчун чуть не на дыбы встает, норовит достать Ивана... Проснулся Иван в совершенно очумелом состоянии. Что же это такое? Сон во сне, двойной виток? Казалось, проснулся, ан нет, видение продолжалось. Так ведь и крыша сядет набекрень, до психушки докатишься, сплошная бардамелыцина! Встал с постели, в зеркало погляделся. Лицо, как лицо, не перекошено, лишь глаза осове­ лые, как у петуха после длительного кукареканья. Н-да... Зачерпнул воды из кадки, попил. Дочки спят, жена на ферме. На рыбалку надо идти. У дома затрещал мотоцикл, это подъехал друг-рыбак Толька Зимирев. — Поехали! — махнул рукой Зимирев. — Ага, — кивнул головой Иван. — А ты что такой смурной? Галина кочергой огрела? — Сон какой-то... вольтанутый, бр-р, — Иван потряс плечами. — Это с недопоя, — схохмил Зимарев. Иван не стал спорить. По дороге друзья-рыбаки обогнали стадо коров, которых подгонял дедок Выру- паев. Иван еще поприветствовал: мол, здравствуй, дед. Тот щелкнул кнутом в ответ. Стали подъезжать к озеру. В это время Иван снова услышал голоса. В ужасе обернулся. Звук шел изо рта Ворчуна: — Пеструха, видишь мужика в коляске мотоцикла? — Вижу. Это— Иван Каракулов. — Давай забодаем его. — А за что? — Да он мне красной рубахой все глаза промозолил, просто сил нет смотреть на такую дерзость. — Давай! Иван вцепился в край люльки. Разбойники с поднятыми хвостами помчались за мотоциклом, аж куски дернины, как черные хлопья, разлетались по сторонам. — Толька, гони! — рявкнул Иван. Зимирев крутанул ручку газа до отказа, мотоцикл взревел и полетел. Но упря­ мый Ворчун и Пеструха не отстали, а, наоборот, сократили расстояние. — Давай, давай! — вопил Иван. Не помогло. Ворчун догнал мотоцикл, поддал рогами под коляску, машина рык­ нула, поднялась на воздуся и плюхнулась в озеро. — А-а! — только и успел крикнуть Иван... Теперь уж он проснулся по-настоящему. В холодном поту спина, а лоб раска­ ленный. Бешено прыгало сердце. Адский сон, не приведи Господи: как матрешка— первый во втором, второй в третьем. Сон в кубе! Иван покрутил глазами, не веря, а сейчас-то он спит или не спит? Поглядел на кроватки: дочки спят. Жена, естественно, на ферме. Постучал кулаком по лбу — живой, боль чувствуется. Кое-как очухался, включил газ, вскипятил чайник. Выпил два стакана. На улице щелкнул кнут — дедок Вырупаев ехал на своем коне, сигналя хозяевам: пора выпускать коров со двора. Иван выскочил на крыльцо и закричал: — Эй, Вырупаев! Сергеевич! Ты скажи Ворчуну: нет у меня красной рубахи! Ну нет, понимаешь! — Ладно, скажу, — флегматично изрек пастух. — Да не ладно, а скажи быку: нет красной рубахи — понял? — Мое дело маленькое, раз надо сказать — скажу, — испуганно пробормотал дедок и отъехал своим путем. — То-то же, — удовлетворенно изрек Иван. — А то придумали дураки рогатые: красная рубаха, красная рубаха. Сроду такой не носил! 109 МИХАИЛ ВИШНЯКОВ Ъ&Щ ЗАБАЙКАЛЬСКИЕ БОЛТОМОХИ