Сибирские огни, 2007, № 12

Забравшая нас прямо с поезда машина, нанятая на немецкие «грантовые» день­ ги, летит так, что на спусках захватывает дух от детского качельного чувства невесо­ мости; на четырнадцати посадочных местах мы с удобством развалились вшесте­ ром. Инна Олеговна, уютно обложившись спальниками, как подушками, рассказы­ вает, что раньше экспедиционные дороги были настоящим испытанием: в тряских деревенских автобусах, добыть билеты на которые считалось удачей, наши дорож­ ные сутки могли бы растянуться на трое. В дороге мы первый и единственный раз нормально едим в кафе с многообеща­ ющим названием «У графа»: кроме картины с обнаженной женщиной, видимо, женой странного аристократа, ничего напоминающего родовой замок в его обста­ новке нет. К восторгу девушек, в графском меню есть тортики, и кусок одного из них в порыве спешки берется с собой в машину, где он по очереди коварно опрокидыва­ ется на всех и всё. Остаток пути мы весело несемся через алтайскую тайгу, перема­ занные тортом в лучших традициях американского кинематографа. Рюкзаки, спальники, сумки с едой, как обломки кораблекрушения, разбросаны на плешивой обочине, покрытой беспорядочными кустиками пожухлой от жары травы и коровьими лепешками, и я с тоской смотрю вслед возвращающейся к циви­ лизации машине. Кажется, что слепящая линза солнца скоро выжжет черную дыру на месте растянувшейся вдоль дороги чалканской деревни: к стенам домов прижа­ лись безучастные овцы, в тени заборов лежат собаки, вздрагивая, как выброшенные на берег морские звезды, и только нестерпимо яркий петух деловито возится на самой середине улицы. Эта небольшая деревня — одно из трех последних еще суще­ ствующих поселений чалканцев, которых осталось всего около восьмисот человек. Маленькая грязная свинка, вылезшая из густой, высыхающей на глазах лужи, настойчиво описывает вокруг нашей компании сужающиеся круги, но, заметив, что мы внимательно наблюдаем за ее маневрами, с заинтересованным видом сует пята­ чок в кустик сухой травы. Постепенно забыв о любопытной свинке, мы отходим от разбросанных вещей в куцую тень поленницы, но наш молчаливый отдых прерыва­ ет внезапный крик: «Смотрите! Смотрите!»— Инна Олеговна с хохотом хватает ка­ меру и бежит за улепетывающей свинкой, которая, довольно похрюкивая, тащит к своей луже похищенные у нас бананы. Поднимая клубы пыли, уходившие на разведку возвращаются с веселой чалкан- кой, которая гостеприимно предлагает нам жить в ее просторном доме. Помогая нам переносить вещи, она, проникнувшись жалостью к моему детскому замученно­ му виду, лихо подхватывает мою сумку. «Да не надо ей помогать. Пусть привыкает к трудностям», — пренебрежительно бросает с высоты своего роста Коля и, отвернув­ шись от моего разъяренного взгляда, берет свой рюкзак и штатив... Нехотя просыпаюсь под утренний грохот посуды, которую хозяйская дочка Рок­ сана в виду отсутствия водопровода и даже колонки энергично булькает в зеленом тазике. В комнате стоит назойливое жужжание: Инна Олеговна делает укладку, пользу­ ясь возможностью включить фен— электричество дают на два часа в день. Посколь­ ку запись можно будет делать только после обеда, мы решаем сбежать от разгулива­ ющейся жары на речку. Сидя на корточках в мелком, по щиколотку, прозрачном Байголе, сверкающим между камнями юркими спинками мальков, Инна Олеговна стирает вчерашнюю одежду аккуратно развешивает ее на сухих ветках поваленного дерева. «Как вы дума­ ете, можно будет вечером натопить баню?» — с надеждой закидываю удочку я. «Не будем загадывать так надолго», — задумчиво отвечает Инна Олеговна и с фотоаппа­ ратом наперевес отправляется фотографировать алтайские ромашки с оранжевыми серединками... Из-под застиранной тряпки, прикрывающей жестяное ведро, показываются че­ тыре пушистых желтых шарика, сразу начавших весело верещать; Матрена Семе­ новна грязным стариковским пальцем подталкивает их к раскрошенному на полу творогу. Многочисленные производные молока, быстро портящегося без холодиль­ 5 ЮЛИЯ ПОПОВА jjfttb НЕ БУДЕМ ЗАГАДЫВАТЬ...